Когда отзвучали все прощания, и мы выехали наконец за ворота, я молча откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, чувствуя себя совершенно без сил. Холмогоров молчал и смотрел на дорогу, время от времени прибавляя скорость, и я отчётливо поняла – он ждёт, чтобы я заговорила первой.
– Олег… – начала я, представляя себя парашютистом, стоящим на вышке за секунду до смертельного прыжка в неизвестность. – Олег… я должна поблагодарить вас за то, что вы сегодня сделали для меня…
– Как, мы снова на «вы»? – удивлённо отозвался он, слегка повернув голову в мою сторону.
Я села прямее и приготовилась к неизбежному.
– Не думаете же вы, будто я глупа до такой степени, что позволю себе принимать от вас подобные жертвы исключительно ради спасения собственной репутации? Мне тридцать лет, и я вполне способна трезво оценивать происходящее. Да, не скрою, это было красиво, и я высоко оценила ваш поистине мужской поступок. И ещё… спасибо, что позволили мне сегодня уехать оттуда, вряд ли я смогла бы выдержать всё это до самого понедельника.
Не говоря ни слова, он мягко нажал ногой на тормоз и, сбросив скорость, свернул в какой-то перелесок, после чего остановил машину и повернулся ко мне. Его лицо снова оказалось совсем близко от моего, и я видела каждую складочку на его застывших губах.
– То есть вы хотите сказать, – медленно произнёс он, – что я целый вечер ломал комедию перед собственными друзьями исключительно ради спасения репутации малознакомой женщины, которую на самом деле вовсе не желаю видеть своей женой. Я вас правильно понял?
Я почувствовала, что пальцы мои сделались ледяными, и отвела взгляд, внезапно ощутив сковавший горло страх и бесконечное одиночество. Я молила бога о том, чтобы эта пытка поскорее кончилась.
– Олег… я хочу, чтобы вы меня поняли. Я вижу, что вы сердитесь, и не знаю, как вести себя, не рискуя снова вызвать ваш гнев. Возможно, я говорю что-то не то, не умея правильно выразить собственные мысли, но я совершенно искренне считаю, что случившееся вовсе не является основанием для того, чтобы два взрослых человека…
– Остановитесь, Лиза, – перебил он, – иначе вы сейчас скажете гораздо больше того, что я хотел бы услышать.
«Господи, знать бы, что он хочет слышать, о чём он думает и как вообще относится к происходящему. Я нравлюсь ему, это факт. Он меня хочет, тут не может быть двух мнений. Я тоже хочу его, и он понимает это не хуже меня. В конце концов, осуществить подобное не составляет большого труда, и ему не понадобится для этого особых усилий. Тогда при чём здесь женитьба? Инцидент исчерпан, и этот мужчина, проявив свои лучшие качества, вправе ожидать от меня благодарности, чего он поистине достоин, и сам это отлично знает…»
– Послушайте, Олег, – снова заговорила я, – повторяю, мы взрослые люди. Почему бы нам не поговорить начистоту, тогда сразу всё станет проще.
Холмогоров продолжал смотреть на меня непонимающим взглядом, потом наконец пожал плечами.
– Именно этого я и хотел бы, Лиза. И теперь с радостью готов выслушать вас.
– А я вас, – упрямо свела я брови.
– Меня вы уже выслушали, – притворно мягко повторил он, нисколько не пытаясь облегчить мне задачу. – Всё, что я имел сказать по данному поводу, я предельно ясно изложил в присутствии нескольких свидетелей.
– Я помню, – с трудом справляясь с охватившей меня дрожью, ответила я. – Но сейчас мы, к счастью, находимся наедине, и ничто не мешает вам изложить то, что вы действительно думаете.
