Лисса ловко перебросила лепешку на гладкую дощечку и поставила перед ним. Урек-заш поймал на себе ее внимательный и холодный взгляд, словно она рассматривала зверушку.
– Завтра поутру мы уедем отсюда, – негромко объявила Лисса, – надеюсь, ты поправился в достаточной мере, чтобы путешествовать?
Он кивнул.
– Мне вернут оружие и доспехи?
– Пожалуй, – женщина чуть заметно улыбнулась, – здесь им пылиться не к чему.
Воцарилось недолгое молчание. Лисса налила себе травяной отвар из смешной глиняной посудины с носиком, села напротив и принялась пить, задумчиво разглядывая Уннар-заша.
– Мне сказали, что ты ничего не должен вынести отсюда. Никаких воспоминаний, – наконец неохотно сказала она, – к сожалению, я не могу их стереть. И не могу тебя отпустить, чтобы ты разболтал всем о том, кто такие визары и как живут.
– Ты меня убьешь после того, как мы найдем твою дочь?
Лисса ответила не сразу.
– Ты так спокоен. Больше не бросаешься за ножом. Ты готов смириться с тем, что я тебя убью в итоге?
Уннар-заш пожал плечами.
– Меня уже убивали единожды. Это не так уж и страшно.
– И у тебя нет никого, кто будет о тебе горевать, так? – в светлых глазах женщины стыл лед.
– Нет. Владыка Зу-Ханн, возможно, иногда вспоминает обо мне, но вряд ли он огорчится, если я отправлюсь в Полночные чертоги.
– Ты был близок к Владыке? – в равнодушном голосе Лиссы скользнуло нечто похожее на удивление.
– Я был его единокровным братом по отцу. Мой отец правил империей, но слишком рано отправился в чертоги Полночных духов. Мать умерла еще раньше.
– Твое место должно быть рядом с правителем. Но вместо этого ты шлялся по окраине империи. Почему?
– Я изгнанник, Уннар-заш. Если ты немного знакома с нашими именами, то понимаешь, о чем я.
– Полагаю, что ты теперь скорее просто свободный человек, Уннар. До самой смерти ты больше ничего не должен своему Владыке.
Он смутился. Оказывается, Лисса не только превосходно владела наречием Зу-Ханн, составляя новое имя в соответствии с придаваемым ему смыслом, но и была знакома с их традициями.
– Тебе не нравится новое имя? – вкрадчиво поинтересовалась женщина, – ты мой пленник, и, в соответствии с вашими же обычаями, я могу именовать тебя, как вздумается.
Нет, разумеется, стать просто Уннаром было прекрасно. Если перестать быть Уннар-зашем, то, возможно, и духи взглянут на него более благосклонно?
– Мне… надо привыкнуть, – нерешительно пробормотал он. И добавил, еще тише, – спасибо.
– Не за что, – холодно обронила Лисса.
Она поднялась, чтобы взять смешную посудину, которую именовала «чайником», но в этот миг в дверь постучали.
– Иди к себе, – приказала Лисса, – не надо, чтобы тебя вот так видели. Для всех я держу тебя в подвале и периодически пытаю для собственного удовольствия.
Уннар-заш… нет, теперь свободный человек Уннар поспешно встал, задвинул табурет и скользнул к себе. Правда, он не смог побороть искушение, и так и остался стоять за дверью, бессовестно подслушивая.
Незваный гость тяжело прошелся по кухне и опустился на табурет. Раздался холодный голос Лиссы.
– Что привело тебя, Миэлд, в такую рань?
– Нашего взяли примитивы, – отозвался мужчина, – чтоб им сдохнуть. Он двигался по разведывательному маршруту к пятому месторождению. Успел отсигналить о том, что окружен. И все.
– Мы все чем-то рискуем, – заметила Лисса, – но если его местоположение известно, то его можно спасти. Легенды на нашей стороне, не так ли?
