– Легкая царапина. Это даже укусом назвать нельзя, а как стонет. Позор!
– Я вызываю опергруппу! – пригрозила она, заматывая руку бинтом, который ей наконец удалось найти.
– Я подожду снаружи, – сообщила я. – Не буду вам мешать.
Я оставила свои вещи, откланялась, чтобы не показаться невежливой, и покинула помещение.
В коридоре никого не было. В самом конце, за тройной решеткой и стеклянной дверью я заметила молодую очаровательную охранницу и Боревича. Они беседовали и улыбались. Боревич курил сигарету. Позорище. В восьмидесятые годы мог бы курить. Тогда это еще не было вредно или смертельно опасно. Но сейчас?! Только самоубийца может курить сейчас, зная, что цена сигарет состоит почти исключительно из акцизного сбора!
Я поправила одежду, сделала глубокий вдох-выдох и решила спокойно уйти.
Вперед!
Я двинулась по коридору куда глаза глядят. Я не могла позволить запереть себя в клетке. Это был бы конец. Я никогда бы не увидела солнца, гор, лесов, лугов и всего остального; я бы и так никогда этого не увидела, потому что природа меня мало интересовала, но кто бы стал задумываться об этом во время панического приступа.
В такой момент сердце качает кровь так быстро, что она буквально кипит. Попади она сейчас в мозг – свернется словно молоко. Так что она туда не попадает, а не получающий достаточно кислорода и питания мозг перестает соображать. Неизвестно, что в такие моменты происходит с человеком. Наверное, он может выполнять только самые простые и примитивные действия. В моем случае это был побег. Мне повезло, я могла выкинуть что-нибудь и похуже.
Тогда я еще не знала, что поступила неправильно, но даже если бы и знала, то ничего не смогла бы с этим поделать. Вот уж кто мог, так это огромный мужик в форме, на которого я сразу же наткнулась. Я думала, что он меня не остановит, ведь кому какое дело до какой-то старушки. Я ошибалась.
– Добрый день, – сказал он, смерив меня взглядом с ног до головы.
– Добрый, добрый, – ответила я.
– Что вы здесь делаете?
– Иду.
– Куда?
– Домой.
– Что вы здесь делаете?
– Я… приехала…
– Проведать?
– Да! Именно так! Я приехала проведать свою невестку. Мы наболтались выше крыши. Она столько мне всего рассказала, а я ей. Это было очень мило. А теперь отойдите, потому что я тороплюсь.
– Только сегодня нет посещений, – сказал он, опираясь рукой о стену так, чтобы загородить мне проход.
Я посмотрела на него. Огромный-преогромный человек. Сколько же он, должно быть, ест! Проклятие для любой матери.
Если бы я должна была кормить такую глыбищу, то, наверное, пришлось бы купить поле картошки. И корову. Матерь Божья!
– Вы много едите? – спросила я.
– Много. Почему вы спрашиваете? – ответил он.
– Беспокоюсь.
– Большое спасибо. Я справляюсь.
– Не за вас, я беспокоюсь за вашу мать.
Он вздохнул.
– Что вы здесь делаете, раз сегодня нет посещений? – раздраженно продолжил он.
– Я пришла повидать свою невестку…
– Как вас зовут?
– Чаплиньская.
– Как?
– Чаплиньская! Мужик, ты что, глухой, что ли, черт возьми!
Он удивленно посмотрел на меня.
– О да, – сказал он. – Я слышал крики. Как раз шел посмотреть, что происходит у моей коллеги.
– А что там могло происходить? Моя невестка слишком бурно реагирует. Я пришла ее проведать, а она сразу говорит «контроль»! Представляете!
– О да. – Он начал заикаться. – Да, да, конечно.
– Ну что, достаточно этих расспросов? Вы довольны?
– Да. Полностью. Я вас не задерживаю.
