— Ну, говори! — требует подруга.
— Ночь.
— Что?! — переспрашивает Леська, сдвинув брови.
— Ночь, — повторяю.
— Ты имеешь в виду ночь любви? — громко уточняет подруга, заставив меня покраснеть.
— Да. Не кричи, вдруг Ромка услышит, — шиплю на неё.
— Да не! — Леська снова оборачивается посмотреть, где находится Рома. — Он ещё на балконе. Рассказывай!
— Леся! — упрекаю подругу. Как можно рассказывать такие интимные вещи?
— Ну мне же интересно! — Олеся обиженно смотрит на меня.
— Нет, Лесь, я такое не могу рассказать, — признаюсь.
— Эх, — вздыхает подруга, — на самом интересном месте! Ирка, вот кто ты после этого?
4. Глава 3
Тело горит от прикосновений губ и рук, и я жадно выгибаюсь навстречу ласкам, требуя ещё. С губ невольно слетает имя мужа, и его палец снова закрывает их, мягко обводит контур, чуть приоткрывает и ускользает. Принимаю его игру, но ничего не могу с собой поделать. Таких острых ощущений не было. Никогда. Возможно, это объясняется моей беспомощностью: я ничего не вижу и не могу освободить руки, но муж не спешит выпустить меня из этого сладкого плена.
Рваный вздох вырывается из груди, и я просыпаюсь. Тело ломит от неудовлетворённого желания, а это… всего лишь сон. Облизываю пересохшие губы и бросаю взгляд на кровать: Вадима рядом нет. Опять. Тянусь за телефоном. Там тоже ничего. Вряд ли сейчас смогу уснуть. Прислушиваюсь к ночной тишине. Дом спит. Лишь мерный переход стрелок на настенных часах говорит о том, что я дома. Днём часы не слышно, а вот ночью я часто слышу этот звук: «Чик. Чик. Чик».
По привычке открываю альбом с фотографиями на телефоне и листаю снимки. Наверное, никогда не перестану любоваться ими. На каждом я и Вадим. И мы счастливы. Именно счастьем светится каждый кадр. Так и засыпаю с телефоном в руке, где открыто фото мужа.
— Доброе утро, Светлана Ивановна, — приветствую свекровь, заходя на кухню.
Женщина оборачивается.
— А, Ирочка! Доброе! — бросает она через плечо, отворачивается и включает блендер.
Светлана Ивановна — сторонница правильного питания. Сегодня у неё на завтрак смузи зелёного цвета, в отличие от прошлого раза, довольно приятного.
Свекровь замечает моё внимание.
— Здесь авокадо, огурец и корень сельдерея. Немного воды. Очищающий, — выдаёт она информацию. Коротко и по существу, но меня совсем не интересует состав её напитка.
— Ясно. Вадим вам не звонил? — наконец задаю вопрос, который хотела задать сразу, но помешал блендер.
— Ах, да! Совсем забыла! Его вызвали… — она делает неопределённый жест рукой, словно пытается вспомнить, — не помню! Сказал, что позвонит, как будет минутка.
— Ясно, — отвечаю. Хотя на самом деле ничего не ясно! Почему он не позвонил мне?
Выхожу из кухни и закрываюсь в комнате. Ненавижу одиночество! Вадим прекрасно знает, как тяжело мне даются наши разлуки. Всегда перед отъездом он очень внимателен, а тут даже не позвонил!
Заняться мне нечем. Вадим категорически против того, чтобы я работала. Подруг здесь у меня нет. Да и откуда они появятся, если я практически всегда заперта дома. А от интересов Светланы Ивановны начинает тошнить. Ведь кроме журналов мод и рецептов вечной молодости её ничего не волнует.
Она привыкла ничего не делать и её это устраивает, а я начинаю умирать от бессмысленного существования и вечного ожидания мужа. Наверное, будь у нас ребёнок, я не чувствовала бы себя такой одинокой. Но прошло уже три года, а беременность так и не наступила.
