Девятым представителем этой, XVII-ой, египетской династии и был Сенусерт V-ый.
Однако вопреки всеобщему ликованию в Фивах и устойчивому желанию египтян освободиться от ига гиксосов, действительно время для этого ещё не подошло.
Поэтому реальной поддержки в развитии восстания повстанцы не получили и были вынуждены пока раствориться в среде местного населения.
Отряд Абу-Али-эль-Мелека распался, и его воины органически влились в различные низшие слои фиванского общества.
Самому Абу предложили карьеру профессионального военного, с чем он, теперь уже со знанием дела и с удовольствием, согласился.
Этот шестнадцатилетний юноша рос, мужал, учился военному делу, тренировался, постепенно превращаясь в видного военачальника местного масштаба.
Он женился, обзаведясь несколькими детьми.
Один из них, сын Плат, родился в 1591 году до н. э. уже при царе Себекемсафе III-ем (правил в 1592 – 1583 годах до н. э.).
Он рос при фиванских царях Иниотефе VI-ом (правил в 1583 – 1578 годах до н. э.) и Иниотефе VII-ом (правил в 1578 году до н. э.).
Со временем, пойдя по стопам своего знаменитого отца, он стал военным при царе Секененре-Таа I-ом (правил в 1578 – 1573 годах до н. э.).
В восемнадцатилетнем возрасте он служил в его личной охране, когда в 1573 году до н. э. на глазах Плата трагически оборвалась жизнь и его отца и их царя.
В этот раз, в прежнюю столицу всего Египта Фивы, как обычно, прибыл представитель властвовавшей гиксоской династии, посланный их царём Апопи I-ым.
Этот напыщенный и чванливый гонец из Авариса в совершенно бесцеремонной и даже оскорбительной форме потребовал от князя Секененры-Таа I-го немедленного выполнения своего распоряжения, тут же составленного им в письменной форме и скреплённого печатью в виде жука скарабея с именем их царя Апопи I-го.
– «Эй, ты! – бесцеремонно обратился он к царю, как к своему слуге – Ты должен выполнить вот это моё письменное распоряжение!».
Один из гиксоских воинов через слугу передал папирус князю.
Правитель Фив прочитал ультиматум и надолго замолчал, не говоря ни слова.
Затем он заплакал, не зная, что и как ответить гонцу Апопи I-го.
– «Ваше Величество! Давайте я прогоню этих паршивых псов!» – учтиво наклонился воевода Абу-Али-эль-Мелек к царю, чуть ли не шепча тому на ухо.
– «Не знаю, Лбу, что и делать с этими гиксосами?» – растеряно ответил царь.
– «Ну, ты, что молчишь?» – продолжал позорить египетского царя перед его же подданными высокопоставленный и наглый гонец из Авариса – Арестовать его! – приказал он своим воинам.
Один из гиксоских военачальников направился к царю, но наперерез ему ринулся воевода Абу.
Но тут же ему преградили путь два гиксоских воина.
Разъярённый такой наглостью, воевода, было, выхватил меч, которым уже давно хорошо владел.
Но не успел.
Гиксоские воины моментально закололи его своими короткими копьями.
Тут же гиксоский воевода, до этого подошедший к царю Секененре-Таа Ему, захватив владыку сзади за шею, приставил к его груди кинжал.
Таким образом, при попытке силой воспрепятствовать аресту своего царя Секененры-Таа I-го, сорокалетний воевода Абу-Али-эль-Мелек был заколот свитой гиксоского чиновника прямо на глазах правителя, своего сына Плата и других воинов из гвардии царя.
Пытавшихся было вмешаться своих охранников, Секененра-Таа 1-ый, находившийся в этот момент в окружении гиксоских воинов, фактически, будучи уже их заложником, тут же остановил решительным и властным жестом.
