Ральс побагровел и слегка пристукнул кулаком по столу.
– Демиза всегда были почтенным и уважаемым семейством, – он вздохнул уже спокойнее, – хотя и не слишком… э-э-э… зажиточным.
– Скажи уж честно – нищим.
– Ничего подобного, Тари. Это всё враньё твоего дядюшки. Мы жили вполне пристойно. По праздникам у нас даже мясо на столе было! По большим, конечно.
– И сколько в году праздников?
– Нет, вы только на неё посмотрите, – пожаловался механик, – никакого уважения к старшим. Мяса ей подавай. Вот была бы жива её мать… Эх. Клянусь, это всё тлетворное влияние Брази, будь он неладен. Заморочил девочке голову всякой ерундой. Как будто всё на свете так уж просто. А ещё эти модные платья, которые он всегда поощрял? Вы их видели? Ужас и бесстыдство. Не удивительно, что все мужчины вокруг неё только и мечтают, как бы… Кстати, вы знаете, что по статистике на западе мужчин втрое больше? Я как-то просматривал статистический ежегодник…
– Неужели? – несколько деланно удивился Гай, обрадованный шансом, что их разговор может хоть немного отойти от семейных проблем и воспоминаний.
– Да, да. И это большая демографическая проблема. А ещё здешняя дикость. Я прилагаю титанические усилия по воспитанию Тальстин как настоящей дамы, но это так сложно в этой глуши. Книги приходится заказывать чуть ли не за океаном. Кстати, мы можем как-нибудь обсудить с вами скидки на доставку бандеролей из Старого Света? А то на этом диком континенте можно раздобыть только бульварное чтиво и непристойные журналы, которые они почему-то называют каталогами дамской моды…
Тари обиженно фыркнула. Ральс сделал вид, что ничего не заметил, и продолжал.
– Когда-нибудь я вернусь назад. В Старый Свет. И у меня будет собственный дом с лестницей. Что там, с тремя лестницами! Почётное бархатное кресло на собрании гильдии… И моя дочь должна быть надлежащим образом воспитана, чтобы не позорить уважаемого человека, ведя себя так, будто она выросла в лесу.
Он бросил гневный взгляд в сторону Тари.
– Так я и выросла в лесу, – заметила та с невинным видом.
– Нет, вы только поглядите на неё! Какой острый язык. Вся в мать…
Гаю определённо послышалась в словах Ральса затаённая гордость.
– Я слышал, что железную дорогу хотят продлить, – сказал он, отодвигая пустую тарелку.
Лапша по-западному оказалась неожиданно вкусной.
– Да. Хотя до сих пор идут дебаты как именно. Одни стоят за то, чтобы протянуть ветку к нам, другие – к Кедровому броду. Там есть удобный спуск в каньон, и не потребуется отдельная станция. Опять же – Южная Тропа рядом.
– Тогда почему всё ещё спорят? – удивился Гай.
Тари расставила чашки и стала разливать содержимое чайника. Над столом потянулся пряный шоколадный аромат.
– Предполагается, что в горах за Острогом есть большие месторождения олова и меди. А дальше, к Хребту Белых Источников, ещё и золота. Если это так, то дорогу поведут сюда.
– Ясно. А кто-нибудь точно знает, есть ли эти месторождения?
– Лустроний. Он самый большой сторонник этой идеи.
– Лустроний?
– Маний Лустроний. Пожалуй, самый богатый из горожан. Если, конечно, не считать, что он не совсем горожанин. Скорее бывает здесь наездами. Он совладелец железнодорожной компании и собственник половины земель в окрестностях. Поэтому и считается почётным гражданином Острога с правом голоса на собрании.
– Надутый тип и сноб, – прокомментировала Тари, – и прожектёр. Мечтает провести железную дорогу на запад до самого моря. А сам без охраны и носа из дома не высунет.
