Если сравнить распознание императивов и тот же категорический императив Канта прошлого, как философскую категорию, действующую только у философов и отдельных учёных, то сейчас императивы поведения, императивы деятельности, императивы владения той или иной техникой, или технической составляющей, императивы явления юридических канонов, то есть, правил, или целесообразности существования в сообществе, в государстве и так далее, становятся естественной средой каждого человека и человечества. Соответственно, императивная практика, ранее не особо характеризовавшая человека и человечество в истории – это не значит, что её не было – сейчас становится обыденностью и естественным проявлением каждого.
Поэтому мы видим науку философию именно как науку, исследующую все процессы познания и все процессы деятельности человека в этих видах познания. И этим наука философия чётко отличается от философии как таковой, где наука чётко исследует саму возможность познания. Это не отменяет, при этом, то, что в философии может сложить теорию познания. Но я бы предложил сейчас различить объект, предмет и перспективу исследования философии в целом, и науки философии, как таковой, на первом шаге.
С этой точки зрения общеупотребимым является то, что философия – это вид деятельности, который познаёт истину, с одной стороны, или являет истину, с другой стороны. Если взять научно, учёный и наука идут к истине, пытаются исследовать истину. А если говорить философски, то философы должны являть грани истины, исследуя её, и оформлять истину собою. То есть, философия – как процесс организации явления истины человеком и человечеством, или распознание этой истины собою. Истина же, ведёт к мудрости как человека, так и человечество.
Если взять науку философию как таковую, можно сказать, не вдаваясь в подробности, что объектом науки философии, является истина как таковая, что объективизирует науку философию этим, в целом. При этом мы должны понимать, что в истину вносится некая суть всех парадигмальных явлений, некая глубина всех парадигмальных явлений, действующих в человечестве. И в синтезе всех парадигмальных реализаций, как таковых, формируется некая истина, уровень и глубина реализации которой и определяет качество человека и человечества в целом, как биологически, что входит в процесс умения распознавать, размышлять, осознавать, так и, собственно, практикой человечества, как таковой. Уровень мудрости человека и человечества – это распознанная, познанная и описанная истина философии, что есмь определение качества и возможностей человека.
Так как истина становится объектом науки философии, возникает вопрос: «А что есмь истина?». И самое лучшее определение истины, которое мы встречали у философов, это есмь явление взаимодействия между познающим мышлением, сознанием или его субъективной данностью, и объективной реальностью в виде предмета природы вещи, и так далее. Если говорить об исторических основах – это взаимодействие между духом и природой, где дух – познающий, а природа объектна, и они различимы этим.
С точки зрения современного понимания истины по Парадигме предыдущих томов, мы считаем, что истина в корне своего слова, русским сутевым построением слов – (ис-тин-а) в обратном прочтении – это нить си, где однозначно возникает ассоциация с нитью, а «си» можно интерпретировать как сокращение слова «синтез». Любые древние, «священные» слова, всегда имели два вида прочтения – справа налево и слева направо. То есть, истина в обратном переводе – это нить синтеза. А синтез, методом математического анализа и синтеза, это ещё и синтез всех видов мудрости, частями которых формируется система мудрости, переходящий в одно действующее целое – Истину. А множество синтезов, несущих ту или иную истину, и формируют нить синтеза человека, его личную истину всеединства его Мудрости.
