Пустота, разлитая повсюду в мире – та самая абсолютная свобода, о которой лишь мечтают. Ее можно сравнить с бесконечностью в математике. Но если говорить о свободе субъектов и объектов, то никто не может иметь ничего бесконечного. Бесконечность можно помыслить, во многом благодаря этой идее живы представления о Боге, Абсолюте – сверхсуществе, обладающем этой абсолютной свободой. Остальным же сущим свобода открывается лишь в некоторой мере, в ограниченном показе. Здесь все как с прочими платоновскими эйдосами: есть идея стола (стольность), чашки (чашность) или слона (слонность), а в реальности же мы имеем дело с их копиями. Есть идеальная свобода, а все сущие обладают только той или иной мерой свободности. Но зато уместно говорить о духе свободы, бытующем среди живущих, влекущем нас к ускользающему горизонту. И о противостоящем ему духе рабства и страха, препятствующему движению, заставляющему окапываться в обретенных границах.
Что такое время? Время не существует, время есть цифры, время есть отношения бытия к небытию.
Ф. М. Достоевский
Синоним свободы – возможность, а возможность проявляется в движении. Возникает вопрос: где в принципе может происходить движение? На данный момент можно с точностью утверждать наличие двух всеобщих (физических) измерений свободы и еще двух, открытых для человека.
Первое измерение свободы – время. Конечно, время возникло вместе с пространством, поэтому не является старшей субстанцией. Теоретически время и пространство появились в результате «Большого взрыва», который в тот же момент создал и пустоту – возможность для движения. То есть мир возник вместе со свободой. И все изменения с тех пор протекают во времени и пространстве. А в результате изменений в мире могут появляться и новые измерения свободы.
Время является «великим уравнителем» – часики тикают для всех одинаково, Кронос пожирает всех детей. И хотя кому-то удается просуществовать дольше, с точки зрения вечности мы все – точки на карте времени. То есть имеем мизерную протяженность, чуть отличающуюся от нуля.
Если представить нашу жизнь как протяженность во времени, то возможности выбора будут сужаться подобно воронке: от рождения к смерти. Чем дольше мы живем, тем, без всяких сомнений, меньше времени у нас остается. А значит, и меньше возможностей реализации выбора. Смерть – точка, когда выбор исчезает совсем. Чем дольше мы живем, тем яснее нам и окружающим, кто мы есть, кем мы стали и кем уже не сможем стать.
Помимо общего, космического времени, существует и время каждого отдельно субъекта, выстраивающего свою жизнь в координатах этого времени. А это триллионы человекосекунд, минут, дней и лет. А сверх того – секунды, дни и годы мириад других существ и просто движущихся, бытийствующих объектов, вносящих свою лепту в развитие этого мира. Таким образом, время следует умножать на все количество объектов и субъектов, которые движутся в нем – от атома до метагалактики. Каждый элемент бытия обладает своим временем, которое характеризует его перемещения в пространстве или другие изменения, происходящие с этим элементом.
«В этом мире два времени. Есть механическое время и телесное время. Первое жёсткое и металлическое как массивный железный маятник, который раскачивается вперёд-назад, вперёд-назад, вперёд-назад. Второе же резвится словно рыбка в заливе. Первое неуклонно движется по предначертанному пути. Второе принимает решения на ходу»
