Парадоксы свободы (2) - страница 5

Физическая ограниченность не всегда влечет ограниченность свободы. Человек слабый физически скорее будет уделять больше сил и времени на развитие сознания, чтобы достичь тех же (а то и больших) успехов, которые как бы сами собой валятся в руки сильному1. Вряд ли кто-то станет при наличии рук писать или рисовать ногами. Но люди, лишившиеся рук, учатся делать их работу ногами, порой достигая больших успехов. Лишенный какой-то части тела перераспределяет силы на другие части. Лишенный острого зрения скорее разовьет слух и т. п. Такое перераспределение – либо результат работы сознания, либо итог многочисленных физических тренировок – перемещений в пространстве и времени, в процессе которых тело приспосабливается к новой форме. Таким образом, над ресурсами тела всегда довлеют время, пространство и сознание. А при помощи денег можно превратить чужие тела и сознания в свои инструменты. Свобода сама ничего не делает, но способствует тому, чтобы все делалось.

Что касается бартера, праобраза денег, то предлагаемые к обмену товары или услуги не отвечают главному условию свободы – быть пустотой. Возможности натурального обмена сильно ограниченны, его участники могут погрязнуть в бесконечных обменных операциях, чтобы заполучить необходимое. Вещь, предлагаемая к обмену, всегда уникальна, а ее полезные качества могут теряться. Деньги же «пусты» по своему содержанию, их ценность только символическая. А в эпоху электронных платежей и криптовалют деньгам даже нет необходимости быть материальными.

Если первые два измерения свободы количественные, то два вторых – качественные. Сознание мало зависит от размера мозга, ценность (покупательная способность) денег мало зависит от их размера и даже от количества нулей на банкноте.

Наиболее количественное измерение свободы – время. Ведь одна секунда или один год ничем не отличаются от других. Их делают особенными только деятельность и взаимодействие субъектов и объектов.

Наиболее качественное из измерений свободы – деньги. Их задача и заключается в оценивании и измерении качества чего бы то ни было.

С пространством и временем все достаточно ясно, а про сознание и деньги подробнее будем говорить в отдельных главах.

Для того, чтобы пользоваться свободой, то есть двигаться, нужно воспринимать ее, а также антиподы пустоты, препятствия для движения – энергоматериальные объекты. И то, и другое является информацией – пищей для восприятия.

Не обязательно биться о стену, чтобы убедиться, что она непроходима – достаточно воспринимать (представлять) преграду, чтобы понимать тщетность движения в эту сторону. Хотя для неживых предметов именно столкновение с преградой служит единственным способом «узнать» границы своей свободы. Человек также имеет границы свободы, но способен активно (или не очень) работать с ними, расширяя горизонт возможностей. Поэтому далее мы сосредоточимся на индивидуальных свободах, открывающихся как возможность для движения по-разному для разных акторов бытия. И в этом процессе первейшую роль играет восприятие2.

Здесь можно вспомнить формулировку понятия материи из книги Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», где «вождь пролетариата» единственный раз по-настоящему замахнулся на метафизические глубины: «Материя есть объективная реальность, данная нам в ощущении». Но ленинская формула грешит против истины, ведь воспринимаем мы не материю, а конкретные формы, симбиозы материи и пустоты. Не будь между нами и объектами свободы, мы бы не смогли воспринять их. Кроме того, есть огромное количество материальных объектов, которые нам не даны в ощущении. Нам не дано слышать ультра- и инфразвуки, видеть ультрафиолетовые лучи. А вполне живые микробы и вирусы оставались бы вне нашего восприятия, если бы не микроскопы.