– Прими, Господи, душу раба твоего … – замялась, – а как его звали-то? Какое имя он получил при крещении? Он вообще крещён-то?
– Не знаю, бабушка. За долгую жизнь ему пришлось несколько раз менять имена. – Выдохнула. – Знаю только, что он был католиком.
– Всё одно надо с церковь сходить! Свечку за упокой души поставить. – Серафима Кузьминична поднялась. – Вот прямо сейчас и пойду.
Валентина осталась сидеть на лавочке. Сложно сказать, сколько времени так просидела. Из забытья её вывел Рекс, призывно гавкнувший пару раз. Поднявшись по лестнице, остановилась, залюбовавшись маленьким представлением. Катюшка пыталась покинуть комнату, но на её пути вставал страж дверей. При этом он постоянно облизывал лицо девочки, от чего та смеялась и закрывала лицо руками. Не видя, куда идти, девочка натыкалась на собаку и падала на попку. Перевернувшись на четвереньки, снова поднималась и повторяла попытку пройти. Но Рекс вновь вставал на её пути.
– Молодец! – Потрепала собаку по холке – Иди, гуляй. Дальше я сама.
Выйдя на улицу, опустила Катюшку на маленький газончик справа от входа, специально высаженный для малышки. Надела ей на голову панамку, высыпала на траву игрушки из сумочки, лежавшей на скамейке. Присела. Рядом со скамейкой лёг Рекс. Через некоторое время открылась калитка, и в неё вприпрыжку вбежал Игорь со своей большущей папкой для рисунков.
– Добрый день, мамочка. – Обнял Валентину. – На улице Сергей ждёт. Ему с тобой поговорить надо. – Сел на корточки рядом с Катюшкой.
– Привет, соседка! – Сергей пошёл навстречу Вале, как только она шагнула за калитку. – Володя дома?
– Нет, Серёж, уехал. – Перевела дыхание. – У него дед умер.
– Соболезную – Сосед смутился. – Тут такое дело. – Пауза на несколько секунд. – Нашу художку закрывают.
– На лето?
– Насовсем. – С сожалением в голосе. – Елена Васильевна говорит, директор дома пионеров, или как он там сейчас называется – дворца детского творчества – решил, что студия нерентабельна. Или платите аренду, плюс зарплату педагогу, или валите на все четыре стороны. Мы прикинули, на двенадцать – пятнадцать детишек, которые ходят в художку получается тысячи по две в месяц. Для некоторых это многовато. Другие ходят не регулярно. То есть придётся платить за себя и «за того парня». Вы как, сколько готовы платить?
– Серёж, у тебя есть телефон Елены Сергеевны? – Сосед согласно кивнул. – Позвони ей, скажи, что аренду, и её зарплату возьмет на себя моя финансовая компания. Пусть директор готовит договора. Ещё что-то хотел обсудить?
Сосед слегка сконфузился и отрицательно помотал головой.
На Валентину накатила волна отчаяния. Все эти мелкие проблемы её раздражали. Но никак не могла понять, почему. Опустилась на скамейку. Перед ней беззаботно играли дети.
– Сынок! – Позвала Игоря.
Когда тот сел рядом, спросила, глядя в глаза:
– Неужели тебе нисколечко не жаль дедушку Джо? – Почувствовала облегчение. Этот вопрос мучил Валентину последние сутки.
– Мне будет его не хватать. – Мальчик обнял маму. – Только он сам хотел уйти. – Прошептал Игорь. – Его время закончилось …
Валентина не верила своим ушам. Так говорил девятилетний мальчишка!
– Откуда … – не смогла закончить фразы.
– Он сам мне сказал.
Игорь вернулся к игре с Катюшкой, словно ничего не произошло. Но Вале стало легче. С души свалился камень. Она вспомнила когда-то давно прочитанные стихи:
Уходят близкие. Уходят в мир иной.
