Алла внимательно посмотрела на Арсения.
– Возможно, Вы правы. Просто для меня это всё – слишком сильное потрясение, и я боюсь… Боюсь, что если ничего не стану делать немедленно, то оцепенею. Поэтому как-то так: сперва дел наворотить, потом разбираться, если само не рассосётся, – она криво, вымученно усмехнулась. – Поможете разобраться, что за сценарий мне подсовывают?
– Чем могу, конечно. А кто Вам его может подсовывать? Кого Вы имеете в виду?
– Не знаю. Тело, которое похоронили, привезли в цинковом гробу. Брат – врач, иммунолог. В последний раз звонил мне из дома дня три назад. Про командировку ничего не говорил. А хоронили его от работы. Что могло произойти, и как он оказался в Африке, для меня загадка. И кому нужно, чтобы его считали погибшим, я не понимаю. Ну, был бы Игорь специалистом по отравляющим веществам или вирусологом, я бы поняла, почему к нему возник такой интерес. Но иммунолог, который не получал государственных премий за выдающиеся открытия, вдруг оказывается героем детективной истории – это странно, не правда ли?
– Да уж.
– Уфф… ладно, пойдёмте к нашим друзьям, Гуглу с Яндексом. Посмотрим, что в мире творится.
Но зазвонил телефон, и планы пришлось поменять.
– Здравствуйте, Алла Дмитриевна! Это Катя. Мне надо срочно с Вами поговорить, не по телефону.
– Сейчас, я посмотрю, вместо чего могу с Вами встретиться, – и, назначив время, уставилась на Арсения:
– Вместо чего? Вот какой вопрос мы не протрясли: вместо чего Игорь в Африке? Что бы он делал, если бы не кабы? Надо разобраться. Может, и не придётся анализировать африканский контент.
Она говорила тихо и невнятно, словно все силы потратила на расчленение своей истории, которую пережить целиком не представлялось возможным, но в которой очень хотелось поставить финальную точку. И не получалось. Не получалось. А точка под действием её желания размножилась и стала вездесущей:
– От Януса. Приезжали. К школе. За мной. Я поехала. Нет. Не могла. Отказаться. Убьют. Они поняли. Всё. Что ими интересуются. Думают на меня. Что я. Сливаю. – В конце каждого слова она делала усилие, словно отделяя его от следующего кирпичом. На согласные в конце слов она шлёпала цементным раствором. «Г» и «к» пристукивала мастерком. Огораживала свой мир от ужаса, замуровывая себя заживо. И если всё это правда (во что Алла была склонна верить), то девчонку надо спасать. А если вымысел – тем более.
Катя назначила встречу в дальнем углу шумной столовки, где можно было не опасаться посторонних ушей. История, с которой началось их знакомство в начале декабря, впечатляла. Девчонка уехала без спросу к другу в соседний городок, прихватив из сумочки бабушки пару тысяч на билет и перекус. Бабушка заявила в полицию, а дедушка избил беглянку до синяков, когда та вернулась домой. Не долго думая, Катерина набрала в поисковике «как отомстить», и интернет предоставил ей массу вариантов. Среди прочих оказался и Янус, предложивший услуги чёрной магии. Порядок оплаты услуги выглядел в изложении девушки нелепо и карикатурно, как история из «Молота ведьм». Было там и посещение массовых ритуальных сборищ с питьём крови жертвенных животных, и подписание договора о продаже души, и готовящееся человеческое жертвоприношение. Катя боялась даже произносить вслух имя организатора секты, в которую оказалась вовлечённой, потому что «он чувствует, когда о нём говорят».
