— Карина, здравствуйте, — как можно более жизнерадостно поприветствовала я помощницу (считайте что секретаря) мужа.
Павлова отреагировала странно, буквально подскочив на ноги с круглыми от ужаса глазами. Хоть за сердце не схватилась, и на том спасибо.
— Ой… Нина Евгеньева… напугали, — говорила она запинаясь и как-то тревожно. Я же эгоистично всё списала на то, что она просто не знает, что сказать мне. За эти месяцы я привыкла к тому, что люди рядом со мной испытывали исключительно неловкость и сочувствие. Поэтому решила взять происходящее в свои руки, кивнув в сторону Илюхиного кабинета:
— У себя?
— Д-да… то есть нет.
— Это как?
— Илья Николаевич, — наконец-то овладела собой девушка, — у себя, но у него заказчики. Поэтому к нему нельзя. Извините.
— Хорошо, — озадаченно согласилась я. — Можно мне здесь подождать?
— Да, — энергично закивала она головой, после чего вдруг заметалась по кабинету: — Я вам сейчас кофе принесу. Или чай? Лучше чай.
Вставить хоть слово в её монолог было непросто, да я и не пыталась, сбросив с плеч пальто и скромно сев на небольшой диванчик, стоявший у стены, и наблюдая за тем, как суетилась Карина.
Наверное, хреновая из меня была жена большого начальника. Но я никогда не относилась к бизнесу Нечаева как к нашему. Это была полностью Илюхина стезя, я же участвовала в происходящем постольку-постольку, выдавая необходимый минимум поддержки и заинтересованности. Он всегда был скрытен, предпочитая решать все проблемы самостоятельно, поэтому в какой-то момент я даже перестала задавать вопросы, устав от его привычки никогда особо не делиться своими мыслями или чувствами. Да что там мыслями, я даже Илюхиных родственников ни разу не видела! Впрочем, он тоже вроде как ни с кем из них не общался, с той лишь разницей, что сам-то он знал о мотивах своих поступков, мне же оставалось только теряться в догадках.
— Там нет никакого криминала, — отшучивался Костя на все мои попытки выведать у него, что же там за трагическая история выдалась у моего супруга. — Можешь не переживать.
Замечательный совет, особенно если учесть, что обычно он имел обратный эффект. Поэтому вместо «не переживать», я старалась не думать об этом. К тому же муж действительно никогда не давал мне никаких поводов подозревать его в чём-то нехорошем.
— С сахаром? Лимон? Молоко? — продолжала наворачивать вокруг меня круги Карина, нарушая ход моих размышлений.
— Просто чёрный чай, — успокоила я Павлову и попыталась предвосхитить её следующее предложение: — Больше ничего не надо. Карина, сядьте, пожалуйста, и расскажите… как здесь дела. Я заметила, что завод заметно преобразился.
Девушка опять глянула на меня переполошено, но на своё место всё же вернулась.
— Дела? — неуверенно переспросила Павлова. — Дела здесь хорошо. Илья Николаевич — большой молодец, он столько всего для нас делает. Для всех… для всех делает. Но и строг бывает.
Речь её звучало странно, словно я разговаривала не со взрослым человеком с высшим образованием, а с ребёнком, которые имел явные ментальные проблемы.
— Ну да, — согласилась я, — на него это похоже.
Между нами повисла странная тишина, и я не придумала ничего лучше, чем начать пить чай, лишь бы хоть чем-то разбавить неловкость от нашего нелепого разговора. Карина тоже ничего не говорила, только во все глаза смотрела на меня, из-за чего мне стало совсем неловко, я даже жалобно попросила:
