– Каждая семья настоящая, – заметил Люк.
– Мама мексиканка с пуэрто-риканскими корнями, а отец португалец с китайскими и еще черт знает с чем, – пропустила его слова девушка. – Они оба обильно готовили. Обильно, остро и очень вкусно. Я скучаю по их жирной кухне каждый раз, когда заливаю очередной пакет с неопределенной смесью микроэлементов. Эта вещь бессмертна, – покачала перед лицом Люка кунжутной булочкой она. – Редкостное дерьмо, но все же лучше всяких консервов.
Она ела с таким аппетитом, что старик отложил газету и принялся за свою яичницу.
– Вы, ребята, как из тюрьмы сбежали.
– Так и есть, – ответила Кристина. – Но мы хотим сдаться и поэтому ищем ближайший участок.
– Через минут двадцать первый. В нем работаю я, – продемонстрировал значок старик.
– Мой друг тоже полицейский, – махнула в сторону равнодушного Люка она.
– Хороший полицейский знает толк в хорошей еде. Ваш друг хороший полицейский, раз ничего здесь не съел. Но он много курит. Я тоже по молодости много курил.
– Поэтому умрете через пару месяцев, – вставил Люк.
Кристина поспешила поместить остатки бургера в рот и увела спутника, извиняясь и благодаря. После чего заняла водительское место и завела двигатель лоснящимися от жира пальцами.
– Открытий мы почти никаких не сделали, – рассуждала за рулем она. – Разве что ты бываешь ублюдком время от времени. Но это мне стало известно еще при знакомстве. Я имею в виду, ты прозорливый сукин сын, знаешь об этом? Как тебе удается замечать то, до чего остальные никогда не догадаются?
– Люди ведут себя очень странно, когда лгут. Это что? – указал на горящую вывеску он.
– Бар, – ответила Кристина, сбавляя скорость автомобиля. – Можем зайти, уже начинает темнеть.
– Твое предложение не оставляет альтернатив. Ты тоже со мной пойдешь?
– А что же я, по-твоему, какой-то аксессуар, который можно забыть в бардачке?
– Нет, но ты мне никто, – откровенно ответил он.
– В любом случае твои деньги почти на исходе. Дерьмом собираешься заправлять машину? В тебе ведь его хоть отбавляй, – бросила она, толкая дверь.
Люку бар понравился благодаря богатому выбору табака, а Кристине – алкоголя. Та заказала пять шотов и сразу же их опрокинула. На сцене танцевали три неестественных латиноамериканки, похожие друг на друга как три капли. Полицейскому оставалось только удивляться тому, как им удается не только стоять, но и так грациозно двигаться. Кристина отправилась танцевать, а Люк все еще не мог подавить тошноту к алкоголю. В конечном счете, сдался и заказал сигарет.
– Глупо брать сигареты в баре, – заметил мужчина в строгом костюме. – В магазине напротив раз в пять дешевле.
– А ты что в этом смыслишь? – огрызнулся бармен.
– Все, – изменился в лице он. – Я вписал эти цены в твою карточку. Это мое заведение.
Бармен поежился и посмотрел в его красивое, но изъеденное сигаретными пятнами лицо. Тяжелые веки, слезающие на глаза, придавали ему сходство с котом.
– Так нельзя пить, – заявил он своим низким голосом. – У всего есть традиция, даже у такого неблагородного занятия, как это. Другое дело, как ты куришь. Словно кислород вдыхаешь в наполненном газом помещении. Я Дино Синови, владелец этого притона и еще около двадцати подобных, разбросанных по штатам.
– Ясно, – кивнул Люк.
– А ты?
– А я нет, – спокойно ответил он.
– А это? – кивнул на Кристину тот.
– А это мое.
– И как зовут твое?
– Зовите моим, – беззлобно ответил Люк.
