В порядочности Пьера Кристиан не сомневалась, она уже успела убедиться в этом. Но то, что всю тяжесть предстоящего положения надо будет вынести фактически ей одной, она тоже знала и была морально готова к этому. Триста франков в месяц придётся отдавать за квартиру, ещё почти столько же возьмёт няня. На еду и одежду почти ничего не останется. Так не прожить. «Буду брать работу на дом, – убеждала она себя, – машинистка всегда найдёт возможность приработка». Полностью зависеть от помощи Пьера не хотелось, не позволяла гордость, да и рассчитывать на неё особо не стоило, ведь ему семью кормить – двоих детей с неработающей Хильдой. Возвращаться в Нормандию нельзя, да она и сама не желала. Всякую охоту жить с родителями отбивали воспоминания о холодном уличном туалете и о замерзавшем каждым морозным зимним утром «жюле» – ночном горшке (два камина протапливали отцовский дом лишь пока в них вечерами пылал огонь). К тому же, как там появиться одной с «прицепом» и без мужа? Деревня таких вещей не понимает, особенно кюре с его нравоучительными проповедями. Нет, решение принято, она должна воспитывать ребёнка одна здесь, в Париже, и без помощи Пьера.
А Клод говорит, что надо избавиться от ребёнка. Ей хорошо, она красивая – блондинка с голубыми глазами, мужчины так и стелются перед ней, хотя замужество пока никто не предлагает. Видимо, есть женщины для семьи, а есть для телесных утех, и Клод почему-то второй вариант. Она тоже начинает думать о том, как выйти замуж и родить, хотя делает вид, что ёще рано ставить себе такие задачи, мол, всегда успеет. Но, похоже, статус вечной любовницы начинает ей надоедать. В последний раз чуть не расплакалась, когда рассказывала о поздних возвращениях домой своего киношника из "Gaumont". Каждый вечер после работы тот веселится в баре с друзьями, гоняет кием бильярдные шары, тасует карты и приходит только, когда времени остаётся лишь на постель. А отговорка найдётся всегда – «мне надо расслабиться после напряжённой и нервной работы». Несомненно, только почему не с Клод? Лишь два-три раза в месяц они выходят вместе, и то надо выбирать – или кино, или ресторан. Поэтому по недавно ставшими выходными субботам, когда Пьер весь день с семьёй, две подружки ходят в кино вместе. Нет, дружок Клод, конечно, симпатичный малый и неженатый (огромный плюс!), но только использует он её, не больше. Кристиан мысленно пожала плечами: «Мне такой не нужен!» Уж лучше Пьер, обременённый семьёй, чем этот прожигатель жизни.
Дождик стучал всё яростнее, лёгкое пальтишко совсем промокло. До дома далеко. Автобусы уже почти не ходили, ждать своего, 95-го, в это время бесполезно. Она могла зайти в метро, но предпочитала идти пешком. Не хотелось спускаться в длинные, воняющие мочой коридоры, толкаться в грязных вагонах. Ей нужно ещё раз всё обдумать, спокойно прокрутить в голове «за» и «против», чтобы убедиться в правильности принятого решения. Она по-прежнему считала, что делает выбор, хотя её мысли уже были направлены только на то, как теперь жить в этой новой реальности. «Ничего, – сказала она вслух, – живут же другие, а я почему не справлюсь!» Действительно, смогла же она совсем ещё девчонкой устроить свою жизнь в незнакомом городе, получить востребованную профессию – всё не полы мыла в бюро господина Лёгро, а сидела в чистом кабинете за печатной машинкой, и о восьмистах франках в месяц её злосчастный братец может только мечтать, выгребая навоз из-под коров.
