Олег не расстроился. Давно жаловался Даше, что соседство с Кириллом его «напрягает», хотя внятно объяснить, чем именно напрягает, затруднялся. А Даша очень огорчилась. Она была рада, что Кирюша вернулся, пусть изменившийся и не похожий на себя. К его потемневшему лицу и окрепшей фигуре успела привыкнуть, а улыбался он ей, хоть и редко, но по-прежнему… И вдруг исчез.
***
Сегодня в Бункер должны были прийти адапты, и Вадим Александрович поручил Даше с Олегом забрать у них письмо от Кирилла. Когда прозвенел входной звонок, Даша потащила Олега к люку. Адаптов они увидели еще издали, двое парней тащили по коридору мешок, размером примерно с Дашу.
— Че надо, молодняк? — обронил один — рослый, плечистый парень. — Берега попутали? Вип-каюты — на верхней палубе!
Даша с Олегом неловко замерли, но тут в дверях кухни показалась Валентина Семеновна.
— Поговори мне еще, — прикрикнула на адапта она. — Что такое, Олежек?.. Ох, и Дашенька тут! Вкусненького захотелось?
— Спасибо большое, — вежливо отказалась Даша, — мы по делу.
А Олег бесцеремонно заинтересовался:
— А есть что-нибудь?
Второй адапт, тащивший мешок, хохотнул. Он был пониже ростом, чем первый, и казался более дружелюбным.
— У такой хозяйки — еще бы не быть! — Насмешливые глаза поочередно стрельнули в Валентину Семеновну и в Олега. — Только ты, кабанчик, как хавать начнешь, отойди. Чтоб подружку не забрызгало, когда лопнешь.
— Ах, ты… — Повариха воинственно уперла руки в бока и двинулась на адапта.
Тот дурашливо уклонился:
— Не буянь, хозяюшка! Уже валю! Вприпрыжку, за вкусненьким, а то вдруг кабану не хватит. — И, занеся мешок на кухню, устремился в сторону выхода.
Второй парень пошел следом. Из коридора донесся смех.
— Балабол! — проворчала Валентина Семеновна. — Опять Герман новенького прислал… Не слушай его, Олежек. Пирожка дать?.. Или вареньица?..
— Не надо.
Олег насупленно оттопырил губу. Валентина Семеновна захлопотала, уговаривая не обращать внимания на дураков, а Даша, которой не терпелось почитать Кирюшино письмо, бросилась догонять адаптов.
— Подождите, пожалуйста!
Парни остановились.
— Здравствуйте, — тяжело переводя дыхание, — ей не часто приходилось бегать — попыталась быть вежливой Даша.
— Чё надо? — хмуро повторил здоровяк.
А тот, что предлагал Олегу отойти, приветливо произнес:
— И ты здравствуй! — И вдруг широко улыбнулся: — Бросала б ты курить, лапушка! Такая красавица, а здоровье гробишь.
Даша растерялась:
— Я не курю.
— А чего ж пыхтишь, как лошадь загнанная? — Адапт, склонив голову набок, доброжелательно ее разглядывал.
«Красавицей» Дашу называли Любовь Леонидовна и Елена Викторовна. Никто из представителей мужского пола не обращался к ней подобным образом никогда. И никогда на нее так настойчиво, с нескрываемым интересом, не смотрели.
Парень, разговаривая, привалился плечом к стене. Защитный комбинезон расстегнут до пояса, ремень украшают предметы, знакомые Даше разве что по фильмам: кожаные чехлы для пистолета и ножа. Даша знала, что по правилам, войдя в Бункер, оружие адапты оставляют в рубке, но, даже пустые, выглядели чехлы внушительно. С комбинезона парня капала вода — наверху, должно быть, шел дождь. Рукава адапт затолкал за ремень. А на его футболке Даша увидела широкую полосу проступившей влаги, мокрая ткань обтянула фигуру так, что видна была каждая мышца.
Бункерные мужчины обычно носили рубашки, а поверх рабочие халаты, технари и ремесленники ходили в спецовках. Футболки надевались только во время нечастых вылазок на поверхность, «на пикник»: когда на живом огне жарили мясо и пекли картошку. В детстве Даша обожала такие сборища. Ей нравилось смотреть на тлеющие в мангале угли, нравилась обстановка всеобщей беззаботности и веселья. С удовольствием разглядывала когда-то картинки на футболках, читала забавные надписи. Но «пикники» не устраивали уже очень давно.
