– Моего мужа зовут Абдулла Мохамед Разим Рахий. Он возглавляет группу смертников. Они уже давно в твоей стране. Будут подрывы, много подрывов. Их пять человек. Двоих уже нет, – быстро говорила она.
Алина моментально анализировала данные: один взрыв был год назад в Питере, ещё один полгода назад – в Москве. Значит, будут ещё. На границе ловят трёх человек. Устройство действительно было маломощным, что удивило экспертов. Террористы дают показания, где располагается группировка. Ложные. Чтобы заманить. Всё сходится. Вопрос: что взамен?
– У нас есть сын. Ему четыре года. Его зовут Серих. Мы называли его наш Желток. Он живёт у других людей в Иране. Я хочу, чтобы ты отправила ему посылку. Ты можешь её посмотреть. Там нет тайны. Там информация о его родителях и банковская карта. Запоминай ячейку и пароль…Сегодня я умру. Но я хочу, чтобы мой сын жил, – пропела Малия молитвенным тоном на урду.
– Я дам точные координаты места расположения и имена. Взамен я хочу поговорить со своими родителями. Я не видела их десять лет, – вздохнув от своей же быстроты информационной ленты, на русском, с акцентом произнесла она уже на публику, будто её раскаяние и покаяние перед родителями – это и есть условия сделки.
– Я Вас услышала. Ваша информация будет передана. И мы сообщим своё решение. Это всё, что вы хотели мне сказать? – ещё холоднее спросила Алина, слегка приподняв голову. Придавая образу наигранно надменный вид.
– Мы спасаем тех, кого любим. Любовь спасает нашу душу, – Малия снова перешла на «молитвенный» урду и снова пронзила её взглядом.
Алина поняла, что так она подтвердила, что знает про её чувства к мужчине, который проводил допрос ранее. И эта сделка между двумя женщинами, ценой которой является жизнь любимых ими мужчин. Сделка чести. И религия здесь уже неважна. Душа, как она есть и любовь, пронизывающая сердце мельчайшими капиллярами, только это по-настоящему важно. Любящие женщины, женщины-матери это знают и чувствуют.
Ответив на её взгляд своим, принимающим условия, Алина спокойно поднялась с места и размеренно прошла к выходу.
***
– Мы должны остановить колонну! – Алина не могла спокойно сидеть. Сжимая кулаки, упиравшиеся в стол, и стискивая зубы, она в упор смотрела на полковника Крамалева и повторяла эту фразу.
– Алина Александровна, мы не знаем, можно ли ей верить. Это похоже на бред. С чего вдруг она поменяла показания? Почему сейчас решила сказать эту самую правду? Не поздновато она вспомнила про родителей? Это тоже похоже на ловушку. Вам ли не знать их уловки? – почти кричал, но ещё сдерживал себя полковник, озираясь на генерала, ходя по кабинету из стороны в сторону и махая руками. – Показания были тщательно проверены самим Латыниным. Операция подготовлена и согласована. Колонны уже в пути. Мы не можем, не можем просто взять и всё отменить!
– Алина, у нас действительно нет времени. Это очень серьёзная заявка. Ты уверенна, что эта правда? – перебирал пальцы всегда спокойный генерал Рартнер.
– Думаю…что…да…Да. Я уверена. Я абсолютно уверена, – слегка замешкавшись вначале, но затем чётко и твёрдо произнесла Алина. Она, безусловно, понимала, что происходит и насколько это всё серьёзно. Она отдавала себе отчёт в том, что это решение может разрушить её жизнь и карьеру Рартнера, который доверяет ей и ручается за неё. А ещё от этого зависела жизнь Юрия. Оценить ситуацию и принять решение необходимо было прямо сейчас. На кону было всё. Ни больше и ни меньше.
