— Значит, ты меня не простишь? — в такт моим мыслям спросила Лиза.
— За что именно? — честное слово, если бы Алекс хоть раз позволил бы себе разговаривать со мной таким тоном, я бы его ударила, а потом ушла, не оглядываясь. Его голос был холодным, надменным, издевательским. — За то, что брала деньги у моего брата? За то, что доносила ему на меня за моей спиной? Или, может, за то, что пила таблетки по его приказу?
— Он тебе рассказал? — ахнула та. — Не думала, что решится.
— А у меня решительный брат.
— А чего ты хотел?! — Ого, вот и защита сменилась нападением. — Мне было двадцать пять, когда мы поженились! — значит, я не ошиблась с возрастом, сейчас ей должно быть двадцать восемь, моя ровесница. — Я была не готова. Я все равно не хотела детей, и если Валентин думал, что это его заслуга, то черт бы с ним! Ты все время мотался туда-сюда, я тебя почти не видела!
— Тогда чего ты хочешь? — логично спросил Алекс. — Зачем пытаешься отмотать назад? Меня не переделать.
— А разве люди не меняются ради любимых?
— Ради любимых — возможно.
Что-то грохнуло.
— Ваза, — охнула Зоя Иосифовна, однако осталась на месте и не бросилась защищать свою собственность. Наверное, побоялась оказаться под перекрестным огнем.
— А не боишься, что я прямо сейчас позвоню Валентину и скажу, что ты здесь?
А вот мы и добрались до угроз.
— Мы переместимся прежде, чем пойдет гудок, — спокойно отреагировал Алекс.
— А Зоя Иосифовна?
Старушка побледнела еще больше. Может, я и жестокая, но сейчас мне было не жалко ее чувств, пусть, наконец, поймет, что наделала.
— В тебе настолько нет ничего святого? — ответил Алекс вопросом на вопрос.
Наверное, все же что-то святое у этой женщины было, ведь любил же он ее когда-то. Она больше ничего не сказала. Я только услышала быстрые шаги, когда пятки громко врезаются в пол, и звук застегиваемых «молний». Затем хлопнула дверь.
Практически одновременно с этим звуком на пороге кухни появился Алекс.
— Алеша, прости меня, — бросилась к нему Зоя Иосифовна и тут же обняла. Она была такой маленькой и хрупкой, что ее макушка оказалась на уровне его груди.
Алекс мягко погладил ее по спине.
— Вы не хотели ничего плохого, я знаю.
Старушка всхлипнула.
Вот сейчас я почувствовала себя так, будто наблюдаю какую-то интимную сцену, подглядывать которую не имею никакого права, и отвернулась. Забавно, до этого я подслушивала со спокойной совестью.
— Кира, нам пора, — позвал меня Алекс.
— Уходите? — испугалась Зоя Иосифовна.
— Кто ее знает, что она выкинет, — ответил он. — Лучше убраться подальше.
— Конечно-конечно, — быстро согласилась та и потопала нас провожать.
— Зоя Иосифовна, — серьезно попросил Алекс уже в дверях. — Я очень вас прошу впредь пользоваться телефоном по назначению. Если вам будет грозить опасность, я приду, это не обсуждается, но не звоните по другому поводу, кто бы ни захотел меня видеть.
— Я уже поняла. — Старушка удрученно склонила голову, признавая свою вину.
Когда мы вернулись в отель, Алекс был задумчив и молчалив и двигался, казалось, чисто на автомате.
Когда же прошлое оставит его в покое и даст нормально жить?
Я не выдержала, подошла и крепко обняла. Сказать мне было нечего. Что тут скажешь? Но мне хотелось, чтобы он чувствовал, что я с ним.
— Спасибо, что понимаешь и не устраиваешь сцен ревности, — сказал Алекс. В ответ я только фыркнула. — Ты ведь все слышала? Конечно, слышала. Слышимость там отличная, а ваших голосов не слышал я.
