— Угу. — Я не видела смысла отпираться.
— Мне жаль, что ты выслушала всю эту… грязь.
— Мне даже стало ее жалко, — призналась я. — Мне кажется, она правда считает, что любит тебя.
Настал его черед фыркать.
— Именно: считает, что любит.
— Ты ведь сам сказал, когда мы говорили о твоем деде и Зое Иосифовне, любить можно по-разному.
— Наверное, — согласился Алекс. — Но я на самом деле ее не понимаю. Что она любит? Мое тело? Мои деньги? Что? Если не понимает того, чем и как я живу? Если хочет, чтобы я изменился?
— Не знаю, — честно ответила я. — Мне не хочется, чтобы ты менялся.
Он усмехнулся и крепче меня обнял.
— Ты даже не представляешь, как я это ценю.
— Она доставит нам проблем? — спросила я через некоторое время.
— Если от обиды снюхается с Валентином, скорее всего, — подумав, ответил Алекс.
— А Зое Иосифовне?
— Не знаю, я все-таки верю, что совесть в ней где-то есть, и она не позволит ей причинить старушке вред. А вот тебе — запросто.
— Я-то ей зачем?
— А то не ясно? Думаешь, она поняла, что я не хочу ее видеть после всего, что она же сделала? — ответил мне Алекс. — Скорее, решила, что во всем виновата соперница, и, будь я один, я бы непременно простил ей все прегрешения.
— Ты ее очень любил? — не знаю, зачем я это спросила, но едва слова слетели с моего языка, мне тут же захотелось его прикусить. Зачем спросила? Не мое это дело, совсем не мое.
Тем не менее Алекс ответил:
— Я был уверен, что любил. Теперь не уверен.
— Почему? — не поняла я.
— Потому что тебя я люблю совсем иначе.
Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Он говорил о доверии, о беспокойстве за меня, но, что любит, сказал впервые. И это было… важно.
Я несколько раз открывала рот, чтобы заговорить, но не решалась и закрывала вновь. Алекс же, кажется, не ждал, что я что-то скажу в ответ.
Не знаю, как для него, но для меня это было сложно: облечь свои чувства в слова, тем более я думала, что нескоро смогу их кому-то сказать.
— Я тоже тебя люблю, — выдохнула я, словно прыгнула в ледяную прорубь.
Или он считал мой эмоциональный фон, или просто уже достаточно хорошо меня изучил. Усмехнулся и приподнял мое лицо за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
— Было так страшно это сказать?
— До жути, — призналась я.
16. Глава 16
А на следующий день Голубев назначил Алексу встречу. Видя, как он разрывается меж двух огней, я не выдержала:
— Иди, со мной все будет хорошо.
— Я могу попросить Никиту Игоревича выделить человека для твоей охраны, — предложил Алекс.
— Нет уж, спасибо, — решительно отказалась я. — Лучше я, в случае чего, позвоню тебе, и ты примчишься, чем коротать время с человеком, которому ни ты, ни я до конца не верим.
— Логично, — согласился Алекс с моими доводами.
— Не волнуйся, — пообещала я, подойдя и поцеловав, — буду держать телефон в руке все время, пока тебя не будет.
Сильно успокоенным Алекс не выглядел, но сдался, признав, что так будет лучше. В конце концов, ему было необходимо выяснить намерения Сопротивления и, в соответствии с нашим первоначальным планом, втереться им в доверие.
Он ушел, а я включила его ноутбук и углубилась в изучение растений. Когда я рассказала Алексу идею Ксюши, он не то чтобы проникся энтузиазмом, но сказал, что допускает, что эта версия имеет право быть, и, раз я в это верю, мне и карты в руки. Чем я немедленно и воспользовалась, едва осталась одна.
Введя в поисковик: «Названия цветов по алфавиту фото», — я приступила к изучению.
