Самое первое известное нам упоминание об Иисусе в языческих источниках относится к 112 году н. э. и принадлежит перу римского писателя Плиния Младшего, исполнявшего в то время обязанности проконсула Вифинии и Понта. В письме, адресованном императору Траяну, Плиний сообщал, что в его провинции есть так называемые «христиане», которые, собираясь перед восходом солнца, «воспевали, чередуясь, Христа как бога» [20]. Несколькими годами позднее два других знаменитых римских историка – Корнелий Тацит и Гай Светоний Транквилл – также упомянули в своих сочинениях имя Иисуса Христа. Тацит сообщил, что Иисуса «казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат» [21], а Светоний назвал христиан «приверженцами нового и зловредного суеверия» [22].
Как видим, ценность этих коротких – буквально в несколько слов! – сообщений невелика. Никакой конкретной информации о том, что Иисус говорил или делал, они не содержат, да и повествуют не столько о самом Христе, сколько о его последователях-христианах. Ясно, что сведения такого рода мало чем могут помочь историку, желающему написать ещё одну работу о жизни и деятельности Иисуса Христа.
К языческим авторам, писавшим об Иисусе, причисляют также греческого сатирика Лукиана Самосатского, римского философа-стоика Цельса и некоего сирийца Мару бар Серапиона, от которого сохранилось лишь одно письмо, адресованное его сыну. К сожалению, и Лукиан, и Мара бар Серапион никакой конкретной информации об Иисусе не сообщают – те же самые общие фразы, что и у римских историков. Подробнее написал о Христе философ Цельс, однако его сочинение («Правдивое слово», около 177 года), настолько пропитано ненавистью и злобой к основателю христианства, что вряд ли может служить источником достоверных сведений о нём.
Вот, собственно говоря, и вся информация об Иисусе Христе, которую мы можем извлечь из сохранившихся языческих первоисточников. Прямо скажем, – не густо! Это странное равнодушие античных писателей к личности Иисуса иногда объясняют тем, что он был евреем и жил в Палестине – по римским и греческим понятиям, на задворках тогдашнего цивилизованного мира. Проблемы еврейского народа будто бы ни в малейшей степени не заботили римлян и греков, для которых это был мир абсолютно чуждый, непонятный и даже враждебный.
Но если римлянам и грекам Иисус был, как выясняется, совершенно неинтересен, то, вероятно, в еврейских источниках мы найдём о нём гораздо больше упоминаний? Еврейские писатели наверняка должны были заинтересоваться необыкновенной личностью Иисуса – своего земляка и современника!
Увы! И в еврейских документах имя Иисуса из Назарета встречается не чаще, чем у язычников. Так, например, один из самых известных еврейских философов и писателей Филон Александрийский, умерший около 50 года, не упоминает о нём ни единым словом, хотя и был в курсе всех событий, которые волновали в то время Палестину. Филон живо интересовался политикой, неоднократно посещал Иерусалим, а один из его племянников, Тиберий Александр, даже занимал в 46—48 годах пост прокуратора Иудеи. Филон был прекрасно осведомлён о Понтии Пилате, сурово обличал жестокие казни, санкционированные этим прокуратором, но о жизни и смерти Христа у него нет ни единой строчки.
Ничего не написал об Иисусе и Юст Тивериадский, автор «Иудейской войны» и «Летописи царей иудейских». Юст Тивериадский служил личным секретарем иудейского царя Агриппы II и, вне всяких сомнений, должен был хорошо ориентироваться в палестинских делах. Его сочинения до нас не дошли, но константинопольский патриарх Фотий, живший в XI веке и державший их в руках, уверяет, что не нашел там никаких упоминаний о Христе.
