Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него, и зависаю. Впрочем, как и Матвей. Наши лица слишком близко. Дыхание смешивается, а взгляды мечутся между глазами и губами. Мы в секунде от поцелуя.
11. Глава 10
Агата
Мне кажется, время остановилось, когда Матвей подался еще немного вперед. Теперь наши губы практически соединились. Между ними осталось не больше миллиметра. Я сейчас умру от ожидания. Почему же он так тянет? Зачем мучит меня?
Наконец Матвей кладет руку мне на затылок и целует. Нежно и ласково, словно гладит мои губы своими, даже язык не подключает. Мне хочется сказать что-то типа:
- Эй, а-ну целуй нормально, а не вот это вот все.
Но, конечно, я этого не делаю. Наслаждаюсь тем, как плавятся внутренности от его вкуса и аромата. Голова кружится. Несмотря на то, что это не совсем то, чего я ждала, само понимание того, что меня целует Громов, сводит с ума. В смысле не какой-то там Громов, а Матвей. Именно его поцелуев и прикосновений я жаждала. И все же я была уверена, что он целуется жестко и грубовато. Как раз этого мне сейчас не хватает. Может, попросить его именно о таком поцелуе? Сказать, чего я жду? А как иначе он догадается? Но я решаю оставить на потом такие интимные просьбы, а сейчас смотрю на него осоловелым взглядом, когда наш поцелуй прерывается.
- Ты еще и вкусная, - говорит он с легкой хрипотцой. - Интересно, везде ли такая? - добавляет едва слышно, а мне кажется, что я читаю этот вопрос по губам и тут же заливаюсь румянцем от интимного - даже пошлого - намека. - Я тебя не обидел?
- Нет, - отвечаю шепотом.
- Десерт?
- Только чай.
Какой десерт? Кроме того, что мне нельзя, я сейчас не смогу проглотить ни кусочка. Я и ужин-то еле в себя затолкала.
Матвей откидывается на спинку, бросает взгляд на официанта, и тот сразу материализуется возле столика. Матвей заказывает нам чай.
- Ты не выпила ни глотка вина, - кивает он на бокал.
- Я не очень люблю алкоголь, так что…
- Это хорошо, - почему-то говорит он. Не знаю, чем ему понравился мой ответ, но мне приятна его похвала. Матвей накрывает своей ладонью мою и выводит на ней витиеватые узоры, а мне кажется, что кровь курсирует вслед за его пальцами. Это так невероятно приятно, что я снова плыву. - Расскажи мне, что ты любишь.
- Что люблю? - переспрашиваю, давая себе крохотный тайм-аут, чтобы снова собраться и начать думать. - Танцевать, гулять под дождем.
- Ты не поняла, - улыбается он и качает головой, а потом слегка тянет меня за руку, чтобы и я прижалась спиной к спинке дивана, снова оказавшись очень близко к Матвею. - В сексе. У тебя есть предпочтения?
Я давлюсь воздухом и, слегка закашлявшись, краснею. Мое лицо просто вспыхивает пламенем и обжигает кожу.
- Слишком рано? - спрашивает Матвей, продолжая гладить мою руку, но теперь перебираясь на чувствительную кожу внутренней стороны запястья. - Прости, если тороплю события. Но с тобой мне хочется всего, - понизив голос, добавляет он. - Если я перешел черту, прости. Можешь не отвечать на вопрос.
- Все нормально, - тороплюсь его заверить. Я боюсь, что, если откажусь отвечать, он потеряет ко мне интерес. - Ничего особенного. То есть, я ничего особенного и не пробовала, чтобы сделать какие-то выводы. Так, обычный секс.
- Ты любишь понежнее или пожестче?
Я зависаю на этом вопросе. Черт его знает, как я люблю! После одного партнера и трех испробованных поз сложно судить о предпочтениях. И как бы я ни хотела казаться крутышкой в глазах Матвея, когда у нас дойдет до постели, он наверняка поймет, что опыта у меня с гулькин нос. Так что я решаю немного изменить ход игры и ступаю на известную территорию.
