– Ван, – говорил Толян и поднимал указательный палец вверх, когда проходящие мимо иностранцы задерживали взгляд на открытках. Полный американец в короткой футболке, которого мы уже видели раньше, тоже заинтересовался ассортиментом:
– Уаан? – переспросил мужчина, повторяя жест Толяна.
– Да, – кивнул он.
Американец, недолго думая, схватил первые попавшиеся под руку открытки, переливающиеся, глянцевые, и запихнул их в синюю сумку, которая висела у него на поясе, не сильно задумываясь о том, помнутся они или нет, а оттуда вытащил несколько купюр бледно-зеленого цвета и положил их на ящик.
У Толяна округлились глаза, он недоверчиво протянул руку, а потом резко схватил деньги и засунул в карман – выразительно посмотрел на нас и приложил палец к губам: «Шшшш». Американец улыбнулся и отправился дальше, к бабушке, которая продавала свежую малину в кулечках из газет.
Я очень обрадовалась за Толяна, ведь он получил не какую-нибудь там мелочь, типа жвачки или конфет, а настоящие доллары, которые вживую я видела лишь издалека. Мы с Варей решили остаться – посмотреть, что будет дальше, и расположились на траве в нескольких метрах от Толяна.
– Эй, мудак, я тебе уже сто раз говорил, чтобы ты тут не появлялся, – раздался голос с хрипотцой.
Толяна вдруг окружила опасная компания, состоявшая из троих парней. Они явно были его ровесниками, удивительно на Толяна похожими – тоже смуглые, с выгоревшими волосами. Говорил главарь, самый высокий и крупный, он широко расставил ноги и скрестил руки на груди. Про себя я прозвала его Гризли, это такой американский медведь, изображение которого недавно видела в книжке. Неужели он хочет отобрать доллары?
– Отвалите, – прорычал Толян, сжимая кулаки.
Гризли ловко подцепил ногой деревянный ящик и опрокинул его. Открытки разлетелись по траве, попадали на асфальт, одна из них угодила под чей-то ботинок, который оставил серый отпечаток поверх сочной березовой рощи.
– Я тебе, ушлепку, уже объяснял, еще раз увижу… – продолжил Гризли. Он мог похвастаться таким же запасом ругательств, как и наш сосед дядя Коля, который на русском матерном разговаривал даже с детьми, позволяя себе лишь иногда литературные выражения, будто это они были отборной бранью. – Иди на хер отсюда! Ты здесь не будешь торговать…
Похоже, парни не заметили, что американец купил у Толяна открытки, поэтому речь в этом рваном диалоге шла лишь о зонах подросткового влияния. Гризли, у которого быстро закончились матерные аргументы, подошел еще ближе к Толяну и ударил его по лицу – раз, еще раз, из носа брызнула кровь. Толян отшатнулся, но все же замахнулся в ответ, удар пришелся по касательной и лишь задел ухо Гризли.
Прямо на глазах у туристов они сцепились и повалились на траву. Но драка длилась недолго: Гризли явно превосходил моего соседа по весу и мастерству, он впечатал Толяна кулаком в траву, и тот как будто сдался, перестал сопротивляться. Ему в лицо прилетел смачный плевок. Гризли встал, заметив, что к ним, чтобы разнять, бегут двое взрослых мужчин. Напоследок он пнул лежащего:
– Ты понял, ушлепок?
Компания также быстро растворилась, как и появилась, а бабушка, продающая рядом малину, стала причитать.
Драки не были чем-то новым и регулярно происходили на моих глазах, но внезапность поединка и его исход меня потрясли. Мы с Варей сидели, не шелохнувшись, еще несколько минут, пока взрослые помогали Толяну подняться. Он брезгливо вытирал с лица кровь и плевок, смешанный с его слезами, выступившими на глазах от злости и обиды. Спустя несколько мгновений Толян оттолкнул взрослых и сбежал. Видимо, всё, что ему хотелось – это скрыться от тех, кто стал свидетелями его унижения.
