– Спасибо. Меня немного укачало в этой коробке, – вымученно улыбнувшись, призналась я.
– Понимаю. Пойдёмте, я провожу вас рубку. Сожалею, мисс Эвелин, но придётся ещё немного потерпеть. Через десять минут взлёт, я пристегну вас к креслу второго пилота, только не трогайте руками приборную панель. Мой катер не предназначен для перевозки пассажиров, поэтому удобства и системы безопасности рассчитана только на членов экипажа. После того, как встанем на курс, я покажу вашу каюту и камбуз. Если вам нужно посетить удобства, то лучше сделать это сейчас, – коротко и ёмко произнёс мужчина, а я как дура опять млела от этого бархатистого низкого тембра. – Так что, вас проводить до уборной? – уточнил пилот, когда пауза слишком затянулась.
– Спасибо, но не нужно, мистер Хартвуд. Со мной всё будет в порядке, – пообещала я.
– Ладно, проходите сюда, – пропустил меня мужчина из грузового отсека в узкий, но хорошо освещённый коридор. В нём было несколько автоматизированных дверей, но открыта была только та, что находилась впереди – на носу катера.
В так называемой рубке было ненамного просторней, чем в салоне автомобиля. По обе стороны от прохода стояли два массивных анатомических кресла из металла, обшитых современнейшим полиматериалом. Отец заказал такую обивку на свой любимый спорткар, который безумно любил. Было видно, что Фил Хартвуд к своему катеру относится не менее бережно и трепетно.
В кабине царила идеальная чистота, пахло грейпфрутовым маслом. На приборной панели не было никаких украшений – только непонятные мне рычаги, кнопки и дезактивированные дисплеи, что лишь подтверждало мои догадки о закрытом характере Фила Хартвуда. И всё же моё внимание в большей степени привлекли не приборы, а большое панорамное окно, с которого открывался просто потрясающий вид на космопорт.
С высоты катера расцвеченные ночными огнями взлётные полосы, диспетчерские вышки и сновавшие от корабля к кораблю погрузчики и трапы, казались игрушечными.
– Присаживайтесь сюда, – послышался рядом густой низкий баритон, заставляя меня вернуться в реальность.
– Хорошо, – ответила я и послушно опустилась в очень удобное кресло.
Мужчина наклонился ко мне, и я невольно немного сильнее вжалась в сиденье.
– Не бойтесь, мисс Морель. Я просто пристегну вас страховочными ремнями. В мои планы не входит вторгаться в ваше личное пространство без необходимости, – заметив мою реакцию, предупредил меня пилот.
– Да, я понимаю. Делайте, что должны, – криво улыбнулась я, наблюдая за тем, как мужское лицо подвигается ко мне ещё немного ближе.
Пока Фил Хартвуд возился с ремнями, между моими губами и мужской гладковыбритой щекой оставалось всего пара сантиметров. Я чувствовала древесно-перечный аромат его парфюма и, как ни странно, нашла его очень приятным и манящим. Неожиданно в голове возникла дурацкая идея, что я могла бы немного наклониться вперёд и коснуться поцелуем резкой мужской скулы.
– Вот и всё. Теперь вы надёжно зафиксированы. Ничего не бойтесь и помните, что я полностью управляю катером и ситуацией, – произнёс пилот, отстраняясь от меня.
– Да, я поняла. Спасибо, – вежливо отозвалась я.
Мужчина тем временем хмуро посмотрел на мои руки, сложенные на коленях.
– У меня есть дополнительные страховочные жгуты… – задумчиво произнёс он, размышляя над тем, стоит ли приковать мои руки к подлокотникам.
– Мистер, Хартвуд, не нужно меня привязывать. Я обещаю, что не трону приборную панель, – пообещала я.
