Я растерялся еще сильнее.
– Он поверил, потому что привык верить в подобную ересь, – сказал он. – Странно, что в это поверил ты. – Он глянул на меня прищурив один глаз. – Ты меня снова разочаровываешь.
– Так значит… Значит…
– Значит, если ты облажаешься, меня точно не будет мучить совесть. И мне будет совершенно плевать на чье-то мнение. А еще это значит, что ты ничего такого в отношении меня не должен.
– Вообще?
– Ага. Если ты будешь у меня учиться, потому что тебе будет интересно – ты и так постараешься не лажать. А если… Знаешь, если кому-то нечего тебе сказать, если он тебе бесполезен, но пытается тебя к себе привязать каким-то там чувством долга, эмоциями, мой тебе совет – дай ему по башке сковородкой и вали к чертовой матери подальше.
– Обязательно сковородкой? – усмехнулся я.
– Ты прав, – серьезно согласился он. – Сковородку жалко. Ну да ладно. До завтра.
Он протянул мне руку и я ее пожал.
«Учиться, учиться и еще раз учиться».
Владимир Ульянов (Ленин)
Два года. Два года сказки – жутковатой и восхитительной. Два года безжалостной магии на кончиках пальцев, как говаривал самый популярный укурок XX века. Сейчас, спустя время, я, с нынешней точки зрения взрослого (хотя и не совсем нормального) человека пытаюсь понять кем все-таки был Виктор. Откуда он такой взялся – Учитель без жалости, без розовых соплей. Откуда в нем был этот странный талант и его методы? И был ли это вообще талант и какие-то там методы? Может, он и впрямь таким образом развлекался и все? Удивительно, но я так ничего про него не узнал. Он был, и его как будто не было. Только самые общие анкетные данные. Позже я взломал компьютерную базу данных и поинтересовался его персоной. Ничего. Ничего такого, что отличило бы его от прочих безликий существ из базы данных. А значит, базы данных врут. И еще я всегда пытался понять – прав он или нет. В том, что он делал для многих пацанов и, в частности, для меня. Может ли врач не быть добрым? Нет, ну в самом деле – если врач великий мастер и профессионал, но при этом ему совершенно наплевать на пациента? Что для пациента важнее – доброе отношение или исцеление? Доктор Хаус появился намного позже, но даже он не дал ответа на этот вопрос.
Чему учил Виктор? Странно, он учил самому важному, но сформулировать это, пожалуй, невозможно. Может, просто жизни? Звучит высокопарно, как речь придурковатого адепта всего на свете. Да и разве можно научить жизни? То есть, некоторые уверены, что можно, но что толку от уверенности идиотов? Много позже я осознал, что школьное образование – образование вообще – не учит ничему по существу. Естественные науки, противоестественные науки, гуманитарные науки, не науки вообще… И как себя хорошо вести. Может я ошибаюсь, но, как мне представляется, основная задача образования, воспитания – сделать так, чтобы никто не высовывался. Чтобы все были как все. Даже если ты умнее, сильнее, смелее, лучше другого человека, думать так, осознавать это считается чертовски неприличным. Все люди равны и прекрасны от природы. Особенно гомосексуалисты и нацменьшинства – они прекрасны с каким-то прям таки агрессивным напором.
Нет, правда, чем всех раздражают сексменьшинства? Разве своими противоестественными наклонностями? Не-а. Тем, что навязываются. Тем, что лезут к простым гражданам, которых от всего этого подташнивает. Тем, что устраивают свои парады и буквально-таки требуют от всего мира признать, что вот это их дурь – это прекрасно. Навязываются. Но так, если разобраться, религия нам тоже навязывается. И общественный строй. И общие суждения. И формулировки добра и зла. И патриотизм.
