А внутри скрюченные шипы все ощутимее царапали бдительность и селили предостережение. Будто вовсе не замечание я услышала, а угрозу.
***
– Кошка… по-братски, отсядь подальше. Твои духи воняют так, что…
Договорить Настя не успела. Ее вывернуло в ведро со страшными звуками, а я с настороженным взглядом послушно отползла подальше от дивана и примостилась в кресло.
– Ты точно беременна? – спросила я осторожно. – Может, у тебя какая-нибудь палочка ки… – смачно сплюнув, Настя глянула на меня исподлобья своими красными глазами, – …шечная.
Издав глухой стон, подруга вернулась на подушку и прижала руки к животу.
– Ага, палочка, – угрюмо отозвалась она охрипшим голосом. – Размером с финик.
Казалось, Настю тошнило от всего. От любых запахов. Ее кожа стала серой, взгляд вечно уставшим, и никакие витамины или "добрые" советы не помогали облегчить токсикоз. Единственное, что выдерживал ее желудок… апельсины. Можно сказать, она только ими и питалась, так что я уже переживала, что ребеночек родится рыженькими. Бедняжка... у самой желудок сводило, когда я смотрела на ее приступы.
– Слушай, – неожиданно выдала подруга серьезным тоном. – А может, у него вообще того… ну, бесплодие?
– У кого?
Ее измотанный взгляд красноречиво направился на меня.
– Ой, не знаю… – глухо отмахнулась я, уставившись в окно.
А внутри так и передернуло. Уже два дня не могла найти себе места из-за ситуации, которая требовала срочного вмешательства.
– Не, ну правда. С чего такое спокойствие? – резонно заметила она. – А из тюрьмы, знаешь ли, редко выходят здоровыми. Наверняка у него не одна ходка была, прежде чем он достиг такого уровня.
Я тяжко вздохнула и переместила на Настю снисходительный взгляд.
– В моем положении уж точно не стоит полагаться на авось, – заметила я терпеливо. – Как бы то ни было, что-то мне подсказывает, что в этой рулетке проиграю именно я. Вряд ли такие, как Арбатов, вообще задумываются, каким образом девушки заботятся о подобных "проблемах". Они берут, не спрашивая, и поступают, только исходя из своих желаний.
Понадобилась не одна тяжелая ночь, чтобы эти трезвые выводы сформировались в моей голове. Его последние слова до сих пор стучали в мыслях. Как маленькие молоточки, которые безотказным механизмом стучат по нервам и пускают холодок по позвоночнику.
– Завтра прием, – произнесла я, отстраненно глядя в пространство, будто сама себе. – Поговорю с врачом, объясню ситуацию. Единственное… как бы не было поздно.
– Да даже если и поздно, – вскинулась подруга, резко вынырнув из своих мыслей. – Ты ж не собираешься рожать от уголовника?!
Мой напряженный взгляд сосредоточился на ней. Я ничего не ответила, но меня почему-то задели слова Насти. Точнее небрежность, с которой она это произнесла. Как будто несколько дней назад вовсе не проходила самое тяжелое испытание в своей жизни, когда решиться на аборт оказалось совсем не просто.
– Я бы точно не стала, – сообщила она, отводя глаза, а я как будто на коврик из мелких иголок наступила. – Одно дело, когда чувства в мозг лезут и все такое… а тут. В общем, будем надеяться, что пронесет.
Я закусила щеку и опустила взгляд, чтобы не выдать своей истинной реакции на ее слова. Сама не могла понять, что такое со мной, но этот разговор хотелось скорее закончить.
– Я вообще не понимаю, почему ты до сих пор не позаботилась об этом? – недоуменно спросила подруга, намерено ткнув мне по больному месту.
