Подлетаю к вешалке в коридоре, доставая теплую куртку, так как ближе к ночи уже холодает. Натягиваю ее прямо на домашний костюм, времени переодеваться нет. Мне нужно поскорее оказаться, где угодно, но не в этом доме. Попутно надеваю сапоги и хватаю ключи от машины. Как же я не люблю водить... Обычно пользуюсь такси, потому что страх перед дорогой все еще остался. Говорить уж сколько раз я пыталась сдать на права не стоит, тяжело мне далось обучение в автошколе. Как и вождение в целом. Но сейчас мне плевать, ожидать такси нет ни желания, ни сил. Буду плестись лучше сорок километров в час.
— И куда ты собралась? — Андрей настигает меня, когда я уже касаюсь ручки двери, — Еще и за руль решила сесть, — цокает, неодобрительно качая головой.
— Я поехала домой!
— Твой дом здесь, Ева, — он берет меня за локоть, притягивая ближе к себе. Ловлю знакомый аромат парфюма, мой самый любимый. И слезы начинают собираться в уголках глаз. Как бы хотелось, чтобы он просто приехал с командировки, и мы лежали вместе, упиваясь друг другом. А не вот это вот все. А были ли вообще эти командировки?...
— Нет, Андрей, ты ошибаешься. Я здесь больше не чувствую себя как дома, — резко выдергиваю руку из захвата крепких пальцев, — Даже больше тебе скажу. Я ненавижу этот дом и тебя!
Выбегаю в подъезд, кидаясь к лифту. Спускаться с двадцать пятого этажа пешком нет сил, да и напрягаться не хочу, все-таки отвечаю теперь не только за себя, но и за малыша. А потрясений мне на сегодня достаточно.
— Далеко поедешь? — его насмешливый тон только усугубляет ситуацию. Я на грани истерики.
Молчу, игнорируя его высунувшуюся голову из дверного проема.
— Ладно, Ев, я понял. Тебе надо остыть. Передавай отцу привет! — начинает закрывать дверь, на секунду останавливается, — И будь аккуратна на дороге, пожалуйста.
Стук. И дверь захлопывается, а створки лифта открываются. Все же даю волю эмоциям, разрешаю слезам бесстыдно катиться вниз, капая на шею и утопая за воротником куртки.
Сажусь машину, рыдая во весь голос. В подземном паркинге не единой души, поэтому разрешаю себе завыть во весь голос.
— Алло, дочка, что-то случилось? — мама поднимает трубку, голос обеспокоенный.
— Мам, я к вам еду. Буду через час, — это в лучшем случае. Родители живут за чертой города в частном доме.
— Ох, а что такое, Евушка? Ты плачешь? — родительница начинает тяжело дышать.
— Мам, мы с Андреем разводимся.
В этом я теперь уверена точно. Видеть и слышать его не хочу.
— Как? Что ты за глупости говоришь?
— Мам, — срываюсь, — Давай без лишних вопросов сейчас. И так тошно. Ждите.
На заднем фоне слышен шум, а следом голос отца. Он ругается, причитая.
— Так, Ева, что за фокусы? — строгим тоном отчитывает меня, отобрав трубку у мамы, — Вернись к мужу.
— Пап, я не вернусь к нему!
— Ты глупая маленькая девчонка. Потерять такой брак из-за ерунды? Ты в своем уме? — они решили меня коллективно добить видимо. Потому что слова отца режут острым лезвием по живому.
— Какой ерунды? Ты же даже не знаешь, что произошло, — шепчу так тихо, как только могу. Силы совсем на исходе.
— Андрей звонил мне минуту назад, рассказал о твоем взбрыке. Попросил позаботиться о тебе, пока ты в истерике. Ты зачем мужу мозги делаешь? Плохо живешь?
Отец продолжает отчитывать меня как маленькую девочку. Он всегда был строг, никогда не давал спуску. Поэтому у меня в наличии и золотая медаль, и красный диплом, и куча ненужных регалий.
