Печать Аваима. Порочное Дитя - страница 21

– Меня еще беспокоит, что мы ничего о ней не знаем, – покачала головой Ягори. – В том мешочке целое состояние, и говорит она как местная. Откуда здесь взяться тайному богачу? Мы с тобой так или иначе их всех знаем.

– Отдыхай, завтра постараюсь что-то разузнать.

Они распределили дежурства и устроились на остатках мебели.

Рано утром, еще затемно, Вигмар ускользнул в город. Неприметный слуга проводил его до двери, словно вовсе и не ложился, и запер засов.

Ягори покрутилась в надежде устроиться поудобнее, но сон не шел. Сквозь запертые ставни пробивался нежный розоватый свет, а с гор доносилось звонкое пение зарянок. В доме было тихо. Ягори задумалась, перебирая в голове события прошлой ночи, слова странной женщины, яркие, невнятные отрывки из собственного детства. И вдруг ясно, словно вживую, увидела себя с Вигмаром. Детьми. Они стояли на старых, выбеленных мостках, а впереди искрилась на солнце широкая водная гладь. Вигмар кривлялся. Она держала в руках удочку. Большие теплые руки обнимали ее со спины и направляли поплавок. И внутри нее неожиданно разлилась теплота. Окутала солнечным светом. Обняла добротой.

И Ягори растворилась в этом живом тепле, но вдруг поняла, что сон рвется, убегает, истаивает, а сама она падает в невообразимую глубину, отделенную от этой жизни – от нее самой и ее прошлого – огромной пропастью глубиной в тысячи лет. Она упала вглубь веков и вдруг осознала себя снова. Но кем-то иным. Она глядела на свои руки, и руки были другими – тонкие, красивые; белоснежная кожа будто бы светилась сама по себе; и все тело ее стало иным – легче, выше и наполнено неукротимым солнечным жаром. Она подняла взгляд. Восхитительный небесный простор узнал ее и ответил сиянием – ослепительным, страстным, манящим. И она приветственно вскинула руки, утопая в его необузданной мощи. Но вдруг небо укрыла тень. Большие белоснежные шапки встали на пути света и спрятали ярость в облаках. И она отделилась от света. И снова стала собой. А посреди безжизненной пустоши, в тени густых облаков стоял он. Нет. Не просто он. Ее душа. Сердце. И сама ее жизнь глядела из этой тени. Обнимала бездонным, благословенным мраком. Дышала покоем. Прикасалась сладостной негой. Ягори протянула белоснежные руки, и тьма коснулась их теплыми пальцами. Нежно скользнула по щеке, заправила сияющий локон, и вдруг прильнула к губам.

Острое, почти болезненное ликование на мгновение ослепило ее.

Покой.

И ощущение теплой земли под спиной. Ягори снова подняла взгляд. Небесная лазурь встретила ласковым солнечным светом. Под рукой мягко шелестела трава. Земля дышала теплом. Она поглядела на свои руки: тонкие белые пальцы переплелись с темными пальцами красивой мужской руки. Она повернула голову и встретилась с ним глазами.

– Любимая.

Королевство Агрия – архивы

Эстер и Тамаш спускались по узкой лестнице. Даже не лестнице, собственно, а каменной кишке, которая крутой спиралью заворачивалась в тело скалы и уходила вертикально вниз. Чем ниже они спускались, тем сильнее в воздухе пахло сыростью. На камне влажно блестели капли.

Сразу после скудного ужина, состоявшего из сырых овощей и фруктов, которые передали монахи из долины, Тамаш отыскал в одной из безымянных кладовок замка несколько факелов и теперь уверенно шел впереди. Эстер же осторожно спускалась чуть позади, внимательно глядя под ноги и держась рукой за мокрую стену. Нестерпимо хотелось спросить, скоро ли кончится спуск, но во рту пересохло, и казалось невозможным отвести глаза от ненадежных ступеней, иначе все – сорвешься. Она поначалу пробовала считать витки, но очень скоро сбилась и теперь просто переставляла ноги, ступенька за ступенькой.