Он сильно выделялся не только на фоне мускулистых хуани-са с раскосыми глазами, но и на фоне своего спутника. Его внешность была чужда, казалось, не только Хоётору, но и всему миру. Даже одевался он не так, как присутствующие. Во всём чёрном, без единого обережного узора или хоть какого-то амулета. Ни по лицу, ни по кистям рук не тянулись линии татуировок. Меньше всего гость походил на хоёторского шамана.
– Честности у тебя столько же, сколько и удачи, – с намёком прошептал черноглазый гость и растянул по-змеиному тонкие губы в улыбке.
Ноздри Хо-ёта-си хищно встрепенулись, зубы заскрежетали. Но обида не была высказана напрямую, и он промолчал.
– Ли-риан-сѝ, – молодой жрец почтительно склонил голову перед своим спутником, – не стоит затевать ссору.
– Разве не Хо-ёта-си положил начало? – шаман издевательски изогнул длинные брови.
– Оставим былое ради общего, – И-тро-х строго посмотрел на Хо-ёта-си и вновь перевёл взгляд на гостей. – Проклятое дитя должно родиться через ночь?
– Да, – молодой жрец согласно склонил голову, – Господа сказали так. Дочь, из-за которой порядок Хоётора изменится, родится через ночь. Никто не может препятствовать её рождению, но Господа оставили отметку. Она родится с изображением цветка на лице.
– У нас срок дохаживает только младшая жена Хо-ёта-си, – седой жрец тяжело посмотрел на главного шамана, но тот гордо вскинул голову.
– У меня рождаются только сыновья.
– Тем лучше, – тонко улыбнулся молодой гость. – Но если удача изменит…
– Он её поправит, – Ли-риан-си с прежней змеиной улыбкой смотрел на вражеского – а их никак нельзя было назвать хоть сколько-нибудь дружественными – шамана.
– Что может девчонка? Мы собрались бояться женщины? – Хо-ёта-си брезгливо скривился.
– Подвергаешь сомнению Их пророчество? – вскинул брови Ли-риан-си.
По лицу шамана заходили желваки.
– Нет, – всё-таки выдавил он.
– Прекрасно, а то я испугался за твою преданность.
– Ли-риан-си, – в голосе молодого шамана почти звучала мольба, и его спутник отвернулся. – Господа злятся. Пророчество говорит, что проклятое дитя приведёт с собой силу, с которой сладить будет невозможно. Если бы у нас был Арван-Ё, то никто бы не смог посягнуть на свободу Хоётора.
– Ий-узээрѝ-ш[2] не откажется от Арван-Ё, – уверенно протянул Хо-ёта-си. – Он не разжал зубы тогда, не разожмёт и сейчас.
– Его добровольное согласие не является главным, – язвительно протянул Ли-риан-си. – Но если мы упустим проклятое дитя и не вернём Арван-Ё, стоит быть готовыми самим не разжать зубы, – шаман резко подался вперёд и прошипел: – Ваш Господин поведал, как вы умрёте, если дитя приведёт свою силу, м-м-м?
Хо-ёта-си и второй шаман вопрошающе посмотрели на жреца, но тот промолчал. Только свёл брови и крепче сжал зубы.
– Ты знал, Ёта, – вражеский шаман допустил обидную вольность, – что многих из мужчин Хоётора погубит жена мертвеца? Не хочешь забояться женщины?
– Умолкни! – сквозь зубы процедил Хо-ёта-си.
– Хватит, – жрец тяжело посмотрел на обоих, но от гостя быстро отвёл взгляд.
Внутри коробило, что он, великий И-тро-х, вынужден терпеть чужую наглость. Но…
Жрец дёрнул плечом, поймав понимающий, насмешливый взгляд чёрных глаз. Захотелось сплюнуть и сдёрнуть с плеча шкуру, чтобы открыть обережные татуировки. Про Ли-риан-си ходили страшные даже для Хоётора слухи. И мало кто сомневался, что они правдивы.
– Мы исполним волю Господ, – И-тро-х склонил седую голову. – Можете так и передать.
