Кира вышла из-под деревьев и вгляделась в лицо мага. Старик, еще не глубокий, но уже с серебряной головой, в глазах ужас, отчаяние и какая-то детская обида. Не похож на орденского фанатика. Что толкнуло его на покушение? Картары никогда не выказывали неприязни Олриксам, когда-то Кира даже пыталась подружиться с дочерью Фрэнсиса, Марианной, но ту интересовали куклы и бантики, а Киру – яды и магия.
От этих воспоминаний стало грустно и тяжело, Кира подошла ближе, с сочувствием наблюдая, как магия истины неотвратимо обволакивает старика. Картар действительно замышлял убийство, магия истины не умела ошибаться.
– Зачем, лорд Картар? – Тихо спросила Кира. – Что я сделала вашему роду?
Мужчина вскинул голову, но ничего не ответил, потом лицо вдруг озарилось победной улыбкой.
Острые крючья вспороли плечи и резко дернули вверх. Феникс! Она забыла про безумную бестию!
– Фарин! Остановись, Фарин! – Крикнула Кира, хватаясь за его лапы, но феникс ее не слышал.
Перед глазами вставала красная пелена, в ушах вопли птицы и собственный крик сливались в сплошной гул. Из когтей бестии била тьма, просачиваясь внутрь и мешая дышать и думать. Кира попыталась позвать отца и поняла, что падает. Вода мягко приняла ее в свои объятия, увлекая вниз. Попытки грести отозвались острой болью, перед глазами темнело, воздух заканчивался слишком быстро.
«Нет! Так просто я не сдамся!»
Ноги коснулись чего-то твердого, и Кира изо всех сил оттолкнулась.
«Вверх! Скорее вверх!»
Но вода неумолимо замедляла движение, и Кира поняла, что не успеет, если…
«Портал!»
Кира с жадностью вдохнула ночной воздух и взмахнула руками, но боль прорезала плечи с такой яростью, что она с трудом удержалась в реальности.
«На спину!» – Кира кое-как развернулась и легла на воду, стараясь больше не шевелить руками.
«Плыви. Просто плыви и не теряй сознание», – скомандовала она себе, закрывая глаза и нащупывая ментальный канал с отцом.
Мгновение – Киру оторвало от воды и бросило на землю. Падение было несильным, но плечи точно пронзило чем-то раскаленным, и сознание перестало слушаться.
Вернулось оно также резко и такой же острой болью. Плечи с неистовым гневом раздирали хищные когти, стремясь добраться до сердца.
«Феникс! Он поймал меня!»
Кира закричала, судорожно вцепляясь в рвущие ее лапы, царапая их и силясь вырваться. Кто-то выругался и прижал ее руки к земле:
– Кира, лежи спокойно и не царапайся!
Но боль заглушала все звуки и заставляла тело извиваться, словно пойманную змею, а горло надрываться криком. Внутри поднимался огонь, чужой, непокорный и неимоверно горячий, он рвался к сжимающим ее рукам, опалял их, силясь разжать. Кто-то рядом снова выругался, и над головой сомкнулась тьма.
– Кира, слышишь меня?
Она открыла глаза и уперлась взглядом в потолок собственной комнаты.
«Какие низкие здесь потолки, – отрешенно подумала Кира, разглядывая расплывающуюся в белом мареве лепнину. – Как можно расправить крылья в такой тесноте?»
Свет заслонил коренастый приземистый силуэт, в котором она не сразу узнала отца. Кира попыталась пошевелиться, но тело отозвалось резкой болью. Она жалобно пискнула и потянулась рукой к плечу, но от этого стало только хуже. Из глаз брызнули слезы.
«Почему так больно? Что у меня с плечом?»
В голове крутилась горькая смесь обрывков воспоминаний, которая вскипала и бурлила, но никак не давалась в руки. И только страх, темный и безотчетный, быстро затапливал мысли.
