«Не смог, – набатом прозвучало в голове. – Фарин мертв».
И что, она будет бродить здесь, пока не простит себя за его гибель?
Кира сердито ударила кулаком по камню. Как можно такое простить?! Лучше уж умереть прямо здесь, чем всю жизнь носить в себе это «должна была – но не смогла»!
За поворотом раздался резкий вопль и на нее вылетел феникс. В глазах птицы плескался безумный огонь, Фарин мчался на нее, рассыпая вокруг тьму и пламя, огромные крылья с резким свистом вспарывали воздух.
– Фарин! – Кира выставила вперед руки, пытаясь призвать щит, но магия не слушалась.
«Проклятый лабиринт!»
– Фарин, остановись!
Птица не слышала ее, она смотрела на Киру круглыми бездушными стеклами, за которыми бушевало пламя.
«Фарина больше нет, – поняла Кира, и тут же в голове яростно стукнуло: – Беги!»
Влево, вправо, влево, вправо, влево – перед глазами мелькали и разбегались паутиной черные коридоры. Сзади непрестанно слышался крик и взмахи огромных крыльев. Углядев в стене узкий лаз, Кира с разбегу скользнула в него.
– Кира, посмотри на меня! Быстро! – Обхватывая ее голову, резко скомандовал отец. Кира распахнула глаза и, с трудом переводя дыхание, попыталась собрать расплывающийся силуэт.
Ронатан несколько минут рассматривал ее, и от этого взгляда сердце окатывало паникой.
«Вырваться и бежать!»
Кира закусила губу и сжала кулаки. Нельзя бежать, даже отвернуться, даже плакать нельзя, когда лорд Олрикс вскрывает ментальный план. Только смотреть в серые глаза и терпеть, сколько хватит сил. Демон резко отвернулся, перемещая руки на лоб дочери и мягко вплетая ментальную и лечебную магию. Кира со стоном откинулась на подушку.
– Молодец. Ты молодец, Кириана. Ты справилась. – В голосе сильнейшего мага звучало такое искреннее облегчение, что Кире стало страшно.
«Справилась? С чем справилась? А могла не справиться? Что бы тогда было?»
Немного постояв возле дочери, Ронатан отошел к столу, бросил в стеклянный чайник горсть ароматных листьев, плеснул воды и принялся медленно греть его в ладонях.
«Перегреет. – Со вздохом подумала Кира. – И я опять останусь без чайника».
– Что ты помнишь? – Отец резко повернулся к ней, и Кира невольно сжалась и попыталась отползти к стене.
–– Тихо, не шевелись. Я не стану больше тебя трогать. – Ронатан вздохнул, и на чайнике заплясали языки пламени.
Кира послушно сползла обратно, морщась от боли. Что она помнила? Всё. И многое бы дала, чтобы забыть это. Но отца такой ответ не устроит, Кира знала. Если она не расскажет, он сам достанет из ее головы подробности, и это будет страшнее, чем самой облечь их в слова. Она глубоко вдохнула и зажмурилась.
– Я пошла навестить Фарина, но не успела. Он вылетел со стороны озера и кинулся на меня. – По щекам покатились слезы, и Кира не пыталась их сдерживать.
– Дальше. – Нетерпеливо потребовал отец, и чайник в его руках жалобно забулькал и зашипел.
– Он был заражен огненным безумием… Я попыталась его успокоить и взять под контроль… – Слезы щекотали кожу и противно затекали в уши, Кира по привычке потянулась к огню, желая высушить их, но магия не отозвалась. Чародейка испуганно распахнула глаза и подняла голову – запястья сковывали черные, с вкраплениями мелких красных камней металлические браслеты.
– Не дергайся. Тебя огненное безумие тоже настигло. – Ронатан отставил чайник и подошел ближе. – Когда я буду уверен, что ты с ним окончательно справилась, я сниму блокираторы. Продолжай.
