– Вы от… от него?
Он дернул уголком рта, в уголке которого притаилась вечная усмешка.
– Ага. Меня прислал старина Оллсоп. Так что мне с вами делать, мисс Вирд? По-моему, толку с вас никакого.
Можно подумать, я напрашивалась помогать полиции!
– Ничего не надо делать! – отрезала я и встала. – Хотите, могу принести кофе с… – я прикинула, что уже готово, и перечислила: – с яблочными оладьями или с шоколадными кексами.
Он поморщился, но кивнул согласно.
– Ладно, давайте. Кофе и эти ваши кексы.
На кухню я влетела, кипя от возмущения. Отбарабанила Клалии заказ и стиснула кулаки, пытаясь успокоиться.
Я так резко сунула венчики миксера в кастрюльку с кремом, что чуть не расплескала содержимое. И только «кхе-кхе» хозяйки заставило меня опомниться.
Она отложила вязание и потянулась через стол, чтобы похлопать меня по плечу.
– Синтия, детка! Если посетители хотят перемолвиться с тобой словечком, придется им улыбаться. Понимаешь?
Лицо хозяйки, сморщенное, как печеное яблоко, выглядело серьезным и строгим.
– Да, миссис Гилмор, – сморгнула я и выдавила, опустив глаза: – Простите.
– Ничего-ничего, – она легонько сжала мой локоть. – Понимаю, на хлебозаводе такого не было, так что тебе все это непривычно.
– Д-да, – я ощутила комок в горле.
Запах миссис Гилмор – лаванда и пудра – разбередил воспоминания. Мы жили в крошечном городке, поэтому любая поездка в столицу становилась настоящим приключением. Мама несколько раз брала меня, еще малышку, на встречи с подругами по колледжу, куда всегда приглашали также миссис Гилмор, куратора маминой группы.
Найти работу в столице оказалось не так-то просто, и предложение миссис Гилмор было для меня настоящим подарком небес. Если для того, чтобы остаться в «Си-бемоль», придется любезничать, льстить, да хоть печенье с предсказаниями печь – я это сделаю!
А куда деваться?
***
Я плелась домой совершенно без сил. День выдался сумасшедшим, еще и миссис Гилмор весь день проторчала на кухне, зорко следя за работой.
Зато душу (и карман!) приятно грела зарплата за неделю. Надо бы заскочить на рынок, прикупить кое-чего по мелочи, немного разной снеди, мыло… В общем, список оказался внушительным.
Домой я доплелась на последнем издыхании, обливаясь потом и тихо ругаясь сквозь зубы. Ну и жарища! В городе зной невыносим, но деваться от него некуда. Вот бы на речку или к морю!
Подавив тяжкий вздох, я кое-как отперла дверь, стащила нога об ногу босоножки и со вздохом облегчения поставила на пол в прихожей сумки. Уф, ну и денек!
Только-только я успела разобрать покупки и залезть под душ, как в дверь затрезвонили. Да так настойчиво, словно не сомневались, что я дома. Вдруг что-то важное? Телеграмму принесли? Или полиция? Пришлось наскоро обтереться и прошлепать в прихожую, оставляя мокрые следы.
– Кто там? – из-за двери, опасливо спросила я.
– Это я! – звонко ответили с той стороны. – Николь Фиш… Ой, то есть Донован. Открывай скорее!
Я загремела засовами.
– Привет! – сияющая подруга влетела в квартиру и сунула мне бумажный пакет. – Мороженое. Если не съедим сразу, то прячь в холодильник.
Николь то и дело теребила скромное серебряное колечко на пальце, не до конца веря в свое счастье. Глаза у нее сверкали, губы разъезжались в блаженной улыбке. Николь со Стивеном тихо расписались три дня назад.
– Сейчас, только оденусь. Проходи!
Я устроила гостью на кухне и сбежала в комнату.
