– Лошадей у нас много – больше, чем других животных, однако ваши липицианы станут единственными представителями этой породы во всей стране, – пояснил Джо. Николас внимательно огляделся и увидел, что на площади расположилось не меньше десяти-двенадцати различных цирковых шатров – такое количество трудно было представить.
– Вот это да! Целый город! – тихо присвистнул Тобиас. Отец испытывал точно такое же чувство. Казалось, потеряться здесь ничего не стоит. Лукас возбужденно подпрыгивал на месте: ему не терпелось познакомиться с клоунами.
– Не спеши, скоро узнаешь всех, – успокоил Джо. – К тому же у нас здесь множество детей, так что найдешь с кем подружиться. Во время гастролей все наши дети учатся вместе, а в Сарасоте каждый выбирает для себя городскую школу по вкусу: если бы все пошли в одну, нагрузка оказалась бы чрезмерной. Вам, мальчики, тоже предстоит начать занятия. – Внезапно выяснилось, что цирк – это самое настоящее сообщество, с нормальными семьями и обычными человеческими заботами, а не скопление странных персонажей.
– В этом году мы рано вернулись на зимовку. – Джо охотно продолжал свой рассказ. – Актерская забастовка застопорила работу почти до июля, поэтому гастроли закончились раньше, чем предполагалось, хотя мы и дали несколько дополнительных представлений на Среднем Западе. – Для Николаса и его сыновей отклонение от обычного графика оказалось огромной удачей, ведь к моменту их приезда цирк находился в стационаре. – Думаю, что и весной тронемся в путь позже обычного, так что в вашем распоряжении вполне достаточно времени, чтобы устроиться на новом месте и тщательно отрепетировать номер перед началом представлений. Обычно тур начинается в феврале-марте, а в этом году первое выступление состоится только в начале апреля в Нью-Йорке.
Джо достал из кармана бумагу, выяснил номер их жилого автоприцепа и по карте определил местоположение на огромной стоянке. Он подрулил ближе, и выяснилось, что трейлер очень длинный, хотя и не слишком широкий. Внутри он напоминал дешевый гостиничный номер, но в то же время располагал всем необходимым.
У Николаса перехватило дыхание. Это их новый дом, а ему еще никогда не доводилось видеть ничего подобного: жилище состояло из двух крошечных спален и миниатюрной кухни. Гараж для его «дюзенберга» и то выглядел просторнее, однако разочарование следовало тщательно скрывать. Мальчики тут же исследовали комнаты. Лукас казался вполне довольным и спешил познакомиться с детьми, которые как раз проходили мимо: они вернулись из школ на нескольких автобусах. Тобиас рухнул на единственный диван с видом полного изнеможения и потрясения. Все вокруг блестело чистотой и новизной, однако никто из них не предполагал, что люди живут в подобных условиях. Впрочем, Николас тут же напомнил себе, что в концентрационном лагере было бы значительно хуже. А если бы их выдворили из собственного поместья как евреев, куда бы они пошли?
– Для лошадей мы поставили шатер неподалеку отсюда, – сообщил Джо. – Во Флориде тепло, так что не замерзнут. А во время переездов у них будет собственный прицеп. Ваш контейнер можно оставлять здесь или перевозить на поезде.
Николас кивнул. Новая обстановка, а главное, крошечный трейлер – роскошь по местным понятиям – окончательно ошеломили. Обе спальни были размером с кровать. Новое место обитания разительно отличалось от всего, к чему они привыкли в жизни. Тобиас с трудом сдерживал рыдания, потому что знал: если старший брат расплачется, Лукас ужасно расстроится. Николас тревожился об обоих и ради сыновей старался делать вид, что вполне доволен. Он попросил Джо проводить к лошадям, чтобы обустроить их быт, и позвал с собой мальчиков, зная, что работа поможет отвлечься.
