По случайности дел у меня в тот день не было, вот и решил я слегка приударить за Лизанькой-одуванчиком. А она и рада, надоело ей целыми днями при монолитной мамаше своей находиться.
С позволения предков отправились мы в святая святых – мою комнату. И котяра мой за нами попёрся. Кусий тогда ещё был молод и энергичен. Я тренировал его таскать в зубах сигареты, но фокус пока удавался нечасто. У Лизаветы глазёнки горят, всё разглядывает, как молодой мужчина живёт. А я за ней наблюдаю: ручку протянула, головку повернула, через гантели перешагнула легко, как пушинка. Воздушная девочка. Она и косметикой ещё не пользовалась, вся такая натуральная, воздушная…
Я взял её на руки, а она и не сопротивляется, даже как-то, словно прижалась ко мне пушистой головёнкой. Ну, простите, тут и я голову потерял. Даром, что предки в соседней комнате чавкают… В общем, чуть до греха не дошло…»
Егор помедлил, словно что-то вспоминая или обдумывая и, встряхнув густой шевелюрой, радостно закончил рассказ:
«Летим мы с девушкой во взаимности, но …я споткнулся в самый неподходящий момент и чуть не уронил сокровище – Лизавету. Кусий, подлец, под ноги кинулся. Случайно или специально, не знаю. И представляете, ещё и сигаретку мне принёс в зубах. Дрессировка сработала. Лизавета хоть и засмущалась вся, но смеялась долго и заливисто… Ну, а мне и сигаретка пригодилась, что Кусий принёс, когда ворвалась Лизина маман, заподозрила неладное и начала орать, что ей тринадцать лет! В общем, хвала Кусию…»
Все после рассказа Егора оживились и развеселились, принимая правила игры. Ведь поначалу ребята на полном серьёзе вспоминали нескромные эпизоды своей жизни и уже собирались рассказывать нечто скоромное, но Егор задал верный тон…
Демьяну рассказ молодого человека тоже пришёлся по душе. Особенно он заинтересовался ролью кота Кусия в этой истории, всё переспрашивал детали и ухмылялся.
А вот Нерон явно был недоволен. Усы его печально повисли, левый глаз презрительно прищурился и кот, плотно подвернув передние лапы под себя, сурово нахохлился.
Непритязательная монограмма Елены расположилась перед следующим рассказом.
«В общем, рассказ мой будет довольно обыкновенным, многие бы и не назвали этот эпизод нехорошим. Но для меня он остаётся самым отвратительным. Заодно представляется прекрасный случай раскаяться.
Была у меня подруга Светлана, не сказать, чтобы очень близкая, скорее даже не подруга, а приятельница. Мы учились вместе до восьмого класса, потом наши пути разошлись, и мы долго не виделись. Я слышала, что она рано вышла замуж по великой любви, как говорили очевидцы, о которой только в сказках пишут, и объект любви – «принц» значительно старше её.
Так вот, встретились мы совершенно случайно. Я сразу после училища работала медицинской сестрой в процедурном кабинете детской поликлиники, куда мама Света привела своего маленького сынишку. У него болели ушки, и ему назначили процедуры прогревания. Ходили они регулярно, и мы со Светкой как-то наговориться не могли. Дома она скучала, муж всё время на работе, а у нас общие приятные школьные воспоминания… Ушки у её парня, конечно, выздоровели, ну а мы не могли так вот взять и расстаться. Договорились отпраздновать излечение ушек.
Светлана передала официальное приглашение от её семейства. Наконец-то не я была хозяйкой, ответственной за курицу!
