Пепел ангела - страница 3

В тот период в компании произошли кардинальные изменения – к власти пришла новая управленческая команда. Их подход к работе с персоналом оказался радикальным и беспощадным, особенно по отношению к тем, кто стоял у истоков развития организации.

«Старая гвардия» – опытные сотрудники, годами выстраивавшие репутацию компании, создававшие её фундамент – внезапно оказалась первыми кандидатами навылет. Вместо признания их вклада и уважения к их опыту, новая администрация начала методичную зачистку кадров.

Особенно циничным был выбранный метод – увольнение по «собственному желанию». Людей ставили перед сложным выбором: либо добровольно уйти на менее выгодные условия, либо столкнуться с созданием невыносимых условий работы. Это была хорошо отлаженная система давления, замаскированная под «добровольное» решение сотрудников.

Парадоксальность ситуации заключалась в том, что в современном мире действительно существует тенденция к гибким формам занятости. Многие молодые специалисты охотно выбирают срочные договоры, частичную занятость или почасовую оплату. Но здесь речь шла не о свободном выборе, а о вынужденном переходе на менее выгодные условия или попросту уходе. Бессрочные договоры превращались в срочные, а полная ставка сокращалась до половины. Люди, отдавшие компании лучшие годы своей жизни, были вынуждены соглашаться на условия, которые в обычной ситуации казались бы неприемлемыми.

Я ждала своей очереди вызова на ковер между первыми приступами токсикоза. Всеми силами старалась не нервничать и пробовала нейтрализовать постоянно приходящие в мою жизнь давление и негатив двумя основными способами: смотрела и слушала любимые ASMR-видео и рисовала выбросы в технике нейрографики. До появления в моей жизни Феди второе я никогда не делала и вряд ли буду делать теперь, потому что получившиеся у меня рисунки, призванные сгладить острые углы в моей жизни и поглотить обиду и злость на людей, причинявших вред мне и моему ребенку, на выходе были очень похожи на то, как в первые дни после зачатия развивается жизнь малыша в утробе матери: как начинает дробиться сначала зигота, а затем морула, как в полости матки плавает бластоциста, как происходит имплантация, как формируется эмбрион. Эти, громко говоря, «картины», которые у меня ассоциировались с первыми днями жизни моего сына где-то глубоко внутри, очень долго висели на ящиках пустого комода, предназначенного для вещей Феди, в котором уже никогда не будет его вещей.

На нервной почве у меня начались первые кровотечения, с которыми я оказалась в больнице.

В те дни моя жизнь превратилась в бесконечную череду тревожных ожиданий. Каждый день приносил новые волнения: уровень ХГЧ поднимался так медленно, словно нехотя, будто не решаясь окончательно заявить о своём присутствии. Периодически появлялись кровянистые выделения, и сердце замирало от страха – что же происходит внутри?

Я металась между двумя мирами: в одном – безжалостная реальность с незаконными сокращениями на работе, где стресс накатывал волнами, а в другом – хрупкая надежда на новую жизнь, которая, казалось, могла в любой момент оборваться. Мысли кружились в голове: «А вдруг это замершая беременность? А если она внематочная?»

Срок был настолько мал, что никаких определённых ответов врачи дать не могли. Дни тянулись бесконечно долго… И вот, наконец, настал тот день, когда я снова оказалась в кабинете УЗИ.