— Так что, не придёт она? — подал голос другой парень из команды.
— Сказал же — вряд ли.
Касаткина это и правда не касалось. Других тоже. Не любит Полина сборища — её дело. Видать, это у них родственное. А говорят ещё, близнецы во многом непохожи.
Продев голову в горловину, я посмотрел на Богатырёва. Тот застёгивал куртку. Вот же… В уме не сходилось, как может быть такое. Мало того, что спустя десяток лет я всё же познакомился с сестрой Ангелины, так ещё и этот недоумок трахает именно её. Уж не считая, что Полина — приёмная дочь моего тренера. Да и вообще… Ирония судьбы, блядь, ничего не скажешь.
Только накинул на плечо лямку сумки, меня остановили.
— Ты ко скольки будешь, Дымов? — вратарь придержал за лямку.
— У меня дел по горло. Передавайте мои поздравления Кузнецову.
— Ты не придёшь, что ли?
— Не приду, — бросил я сквозь зубы. — Завтра поздравлю.
8. Глава 7
Полина
— Выглядишь охрененно.
Покосившись на Федю, я вздохнула. Никак не могла отделаться от мысли, что лучше остаться дома. Но по отношению к Леониду это было бы свинством, а я и без того не могла избавиться от чувства вины за необдуманные слова.
— Ты говоришь это каждый раз, когда мы куда-то идём.
— Что же я могу поделать, если каждый раз, когда мы куда-то идём, ты выглядишь охренительно?
Богатырёв открыл передо мной дверь закрытого на спецобслуживание ресторана.
— Только когда мы куда-то идём? — Я не сдержала улыбки.
— Вот же женщины… — хмыкнул он и махнул рукой — Само собой, нет. Но мы с тобой редко где-то бываем, Поль. Поэтому видеть тебя в платье и на каблучищах…
— Ладно, всё понятно, — остановила я его пламенную речь. Коснулась его груди и выразительно посмотрела в глаза. — Я всё поняла.
Он поцеловал меня. Быстро, фактически мимолётно. Вокруг никого не было, но я всё равно ощутила неловкость и поспешила отойти. Не говорить же Феде, что, не обмолвись он о том, что Дымова не будет, я бы и сегодня никуда не пошла? Рано или поздно мы должны были встретиться. Только каждый раз думая об этом, я понимала: не готова.
Фёдор подошёл, помог снять пальто. Пальцы его словно невзначай прошлись по коже у края платья.
— Давай чаще выбираться вместе.
Я поймала его взгляд в большом, на всю стену, зеркале. Во мне самой-то было за метр семьдесят, а Богатырев возвышался надо мной на целую голову.
Засмотрелась на наше отражение. Моё серебристое платье контрастировало с его строгим чёрным костюмом, собранные в высокую причёску волосы открывали шею. Пожалуй, он прав: выгляжу я охрененно. Ещё бы и чувствовала себя так же…
— Посмотрим, — ответила, отводя взгляд, и, оставив его с вещами, пошла к залу, откуда доносилась музыка.
— Пап, можно тебя? — дождавшись, когда отец закончит разговаривать, позвала я.
Само собой, сегодня он был в центре внимания. Пару раз уже прозвучали поздравительные тосты, но то, что я хотела сказать, предназначалось только ему.
Я взяла его за руку.
— Спасибо тебе. Всё, что у меня есть, есть только благодаря тебе. Мне стыдно за то, какой я порой бываю. И за то, что я тогда в кабинете сказала…
— Ты уже извинилась.
— Да. Но…
Он сжал мою руку. Спокойный, уверенный, вселяющий надежду взгляд. Леонид всегда смотрел именно так.
Края его жёстких губ приподнялись.
— Ты была неправа и попросила прощения. На этом конфликт исчерпан, Лина.
— Спасибо, — шепнула я в ответ и обняла его. — За то, что ты такой. Ты не только мне будущее подарил, ты… — Я отстранилась, посмотрела на него. Глаза стали влажными: от гордости, от понимания, что каждое слово — правда. — Ты стольким людям подарил будущее! Ты… — Качнула головой. — Ты — мой герой.
