– Кто ты такая? – спросила Морозова, когда они преодолели небольшой подъём. – И что делаешь в этом проклятом лесу одна?
– Я Добромила, княжна Ратиборова, – ответила девушка. – Иду в Каменоломни, спасать своих людей.
– Ратиборова? – Морозова бросила на неё острый взгляд. – Дочь Святозара Ратиборова? Я слышала о падении вашего города. Мои соболезнования.
– Спасибо, – тихо ответила Добромила. – А какие вести из Северных земель? Князь Радомир готовит войско против Вышеграда?
– Радомир? – Морозова усмехнулась. – Он слишком осторожен. Собирает сведения, выжидает. А люди тем временем страдают и умирают.
В голосе воительницы прозвучало презрение, и Добромила вдруг почувствовала симпатию к этой жёсткой женщине.
Они шли ещё около часа, когда Морозова вдруг остановилась, указав на что-то впереди.
– Смотри. Это может подойти.
Среди деревьев виднелся огромный упавший дуб. Его выкорчеванные корни, переплетённые с землёй, образовывали своеобразную стену, а сам ствол создавал подобие низкого потолка. Под этим естественным укрытием могли бы разместиться три-четыре человека.
– Неплохо, – согласилась Добромила. – Если разведём небольшой костёр, будет даже уютно.
– Никакого огня, – строго сказала Морозова. – Огонь привлечёт их. В этом лесу тьма – твой друг, свет – враг.
Добромила кивнула, запоминая урок.
Они устроились под упавшим дубом. Морозова показала, как использовать сухую листву и мох для создания мягкой подстилки. Затем они разделили скудную пищу из сумки Добромилы – сушёное мясо и хлеб.
– Ты сказала, что идёшь в Каменоломни, – сказала Морозова, когда они поели. – Зачем? Там ад на земле. Вышеград использует рабский труд, чтобы добывать чёрный камень – основной материал для тёмных ритуалов Яромира.
– Там держат моих людей, – ответила Добромила. – И… и кое-кого особенного для меня.
– Любовь? – проницательно спросила Морозова. – Что ж, благородный мотив. Но глупый план. Каменоломни хорошо охраняются. Живые стражники днём, мёртвые – ночью.
– У меня есть кое-что, что может помочь, – Добромила дотронулась до медальона под рубахой.
– Твоя магия исцеления? Не вижу, как это поможет против отряда стражи.
– Не только исцеления. Серебряное сердце может упокаивать мёртвых.
Морозова внимательно посмотрела на девушку.
– Серебряное сердце? – переспросила она. – Откуда у тебя такая реликвия?
– Это наследие моей семьи, – ответила Добромила. – Мне его передала старая певунья перед тем, как я покинула руины Ратиборова града.
Морозова погрузилась в раздумья.
– Я слышала легенды о серебряном сердце. Говорят, оно может не только упокоить мёртвых, но и вернуть их к жизни. Это правда?
– Пока не знаю, – честно призналась Добромила. – Я всё ещё учусь им управлять.
– Берегись такой силы, княжна, – предостерегающе сказала Морозова. – Грань между жизнью и смертью священна. Нарушать её – значит бросать вызов самим богам.
– Я не хочу нарушать естественный порядок, – возразила Добромила. – Наоборот, я хочу его восстановить. То, что делает Яромир – вот настоящее святотатство.
– Согласна, – кивнула Морозова. – Но помни: любая сила может развратить даже самые чистые намерения.
Она потянулась и поморщилась от боли.
– Отдыхай, – сказала Добромила. – Я посторожу первой.
– Нет, – возразила Морозова. – Ты истратила много сил на моё исцеление. Я пойду первой. Разбужу тебя через пару часов.
На этот раз спорить не пришлось – усталость от использования медальона действительно наваливалась на Добромилу. Она устроилась на импровизированном ложе, положив меч рядом с собой, и почти сразу провалилась в сон.
