«Напрасно я от „Самсона“ не пошла к выходу. Но ведь должны же еще быть люди в парке!»
Ей стало не по себе. Она заторопилась и невольно почти побежала.
Она быстро семенила мелкими шажками, придерживая руками снизу болтавшийся рюкзачок на спине, и наблюдала за тем, что творилось у нее внутри – такого чувства она не испытывала еще никогда: она знала какой огромный этот парк и она чувствовала, что почти одна в этом парке.
Вот, вот, – вот какое это было чувство: она попала на чужую планету и на этой планете нет ни одного живого существа, хотя вся природа – сохранилась и живет, и цветет, и буйно разрастается; клумбы ухожены, розарии разбиты и прибраны, кусты подстрижены, и все это сделано недавно, буквально несколько часов назад, но почему-то все это брошено, оставлено и… где же люди?
Вот, что напоминал ей сейчас этот парк. И тишина. Какая стоит тишина! И монотонный гул от непрерывного потока дождевых капель на кроны деревьев. Монотонный гул – и тишина. И сумерки, которые сгущаются все быстрее и быстрее.
…Она уже бежала. Вверх, вверх, вверх! По дорожке, поднимавшейся вверх, на пригорок. Боже мой! Ни одной живой души! А дождь шел все сильнее и сильнее. Она уже начала задыхаться! И в этот момент увидела в нескольких шагах впереди себя парочку – парня и девушку. Те медленно-медленно шли тоже вверх по дорожке к выходу из парка и совсем не торопились!
«Господи! Люди же рядом! Люди же есть!»
Она… успокоилась, если этим словом можно описать то чувство, что нахлынуло на нее при виде этих ребят. Настолько полной противоположностью ее чувствам было их поведение. Полной противоположностью! Они словно жили в другом измерении. Или это жила она? В другом измерении. Их мир был совсем иным. Это было очевидно. И если они и ощущали себя совсем одними в этом парке, то это было то, что нравилось им больше всего – их было двое, и они хотели быть одни.
Она медленно, в их стиле, побрела вслед за ними, поднимаясь все выше по дорожке, и все ближе продвигаясь к выходу из парка. Как приятно видеть впереди себя людей! Она и они вместе идут к выходу! Замечательно!
Как мгновенно сменилось ее настроение! Словно из одной жизни перешла в другую.
Теперь можно было не торопиться, и она снова вздохнула полной грудью, снова обвела взглядом все пространство вокруг себя, стараясь впитать в себя всю эту безмятежность и гармонию, и радуясь, что можно продлить эти мгновения наслаждения чистым воздухом, буйной зеленью и монотонным гулом дождя в кронах деревьев…
…Электричка подошла почти сразу, и ей не пришлось долго стоять под ливнем. Хотя сейчас ей почему-то больше всего хотелось промокнуть и домой прийти промокшей, озябшей и… войдя в теплую сухую квартиру, ощутить всю прелесть цивилизации – теплого душа и горячего ароматного кофе.
Ей нравилось так жить. И она ничего больше не хотела менять в своей жизни… Квартира… да, ее квартира… Да, хорошо.
Теперь, действительно, все в ее жизни так, как она давно хотела. И она больше ничего и никогда не станет в ней менять. Наверно…
Сейчас она уже знает, как она хочет жить. И с каждым днем это знание становится все более и более отчетливым. И это так не похоже на то, как она раньше жила и как, наверно, могла бы жить, если бы осталась той, какой была тогда… в юности. Как будто жизнь ее начинала одна ее половина, а к зениту этой жизни ведет другая ее половина… или часть души. Если бы кто-нибудь тогда, в юности, сказал бы ей, как будет протекать ее дальнейшая жизнь и – в особенности – вторая ее половина, она откровенно и от души посмеялась бы над тем человеком, потому что эта история была бы не о ней, а о какой-то другой девушке, женщине, о совсем другом, незнакомом ей человеке. …И только в глубине души она все-таки усомнилась бы в своем смехе, потому что вторая ее натура, скрытая ото всех, именно так и захотела бы выстроить ее жизнь. Уже тогда. И то, как хотела сейчас она жить свою жизнь, как раз и была та, вторая она. И только сейчас она начала выходить на свою прямую – прямую своей жизни.
