В этом мире, не знавшем телевизоров, машин и прочих радостей цивилизации, царила необычайная тишина, как в глухой деревне. Благодаря этому звуки разносились далеко, и мне не пришлось сильно напрягать слух, чтобы подслушать грандиозный скандал, бушевавший где-то поблизости. Как я поняла, скандалила какая-то девица, чей голос мне показался смутно знакомым. Она требовала развлечений:
– Я хочу! На празднества приедут все! Все! Почему я должна сидеть дома?
– Почему же дома? – увещевал мужчина, – завтра поучитесь, а потом – во дворец, и веселитесь, как вашей душе угодно.
– Не хочу учиться! – закапризничала девица.
– Надо! – рявкнул мужик, в ответ раздался рык раненой львицы, громко бухнула дверь, что-то зазвенело, видимо, красавица начала бить посуду.
В комнатах королевы Кастелро царила уютная полутьма. Её величество изволили сидеть в кресле и пить кофе. В дверь деликатно постучали, на пороге комнаты появился Дитрих Гейнц – придворный маг королевы Ядвиги.
Незнакомцы принимали мага за офицера высокого ранга, и имели на это все основания. Гейнц имел отменную выправку, в отличие от своих вечно горбящихся коллег, был подтянут, носил сапоги со шпорами, недурно фехтовал, прекрасно ездил верхом. Да и лицом Дитрих не напоминал изнеженных учёных. Серые глаза смотрели пронизывающе, орлиный нос напоминал клюв, готовый вцепиться в нежную мякоть. Дополняла весьма грозный вид вечная однодневная небритость.
Поклонившись её величеству, Гейнц прошёл к камину, облокотился на каминную полку и сказал:
– Я выяснил, кто это.
– Да? Ну, и что ты узнал? – поинтересовалась Ядвига, с прищуром глядя на Гейнца.
– Это Маргарита Кински, дочь Хельмута.
– Приятно сознавать, что королевский маг умеет читать.
Дитрих не обратил внимания на издевательский тон, заметил наставительно:
– Написать можно всё, что угодно, ваше величество.
– Приятно слышать, что ты хоть иногда вспоминаешь о том, что я – королева, – недобро отметила Ядвига. Маг хотел что-то возразить. Королева остановила его царственным жестом, продолжила: – Я хочу знать, зачем нам эта родственница?
– Вам, ваше величество, она не нужна, но и выгнать её нельзя.
– Мой маг настолько уверен в том, что я могу сделать, а что – нет?
– Увы, ваше величество, короли не всесильны. Вы можете выгнать вашу племянницу, но Кински будут недовольны.
– С каких пор нас волнует их мнение? – поинтересовалась Ядвига. Гейнц промолчал, королева перефразировала вопрос: – Почему ты решил, что нас должно волновать их мнение?
Гейнц, чья поза всё же была несколько развязной даже для его сана, перешёл от камина к креслу королевы. Слегка наклонив голову, он вкрадчиво произнёс:
– Рано или поздно, ваше величество, вам придётся выбирать преемника или преемницу, Кински могут начать вставлять палки в колёса.
– Дорогой мой, – Ядвига провела рукой по щеке Дитриха, – когда придёт пора оспаривать мои решения, мне будет уже глубоко всё равно, что тут творится, потому что я буду уже там! – Ядвига показала рукой на потолок: – Буду смеяться над тем бардаком, который вы устроите после моей смерти.
– Ваше величество! – воскликнул Гейнц.
– Ах, молчи. Я прекрасно знаю всё, что ты можешь мне сказать. Не трать моё время даром. Итак, Маргарита. Что ж, посмотрим, что это за птица. Идите, Дитрих.
Маг бросил короткий взгляд на королеву, но та уже не смотрела на мага. Гейнц поклонился, вышел из комнат королевы. Закрыв дверь, прошептал: «Змея», и пошёл по коридору.
