Так уж вышло, что Петр в семье оказался единственным ребенком. Родители воспитали его интеллигентным, но отнюдь не хрупким мальчиком. В свои двадцать пять лет парень хорошо представлял, чего бы хотел добиться в жизни. А потому, когда мать стала вдруг усиленно знакомить его со знатными невестами города, сын впервые в жизни «взбрыкнул» и неожиданно уехал в длительную командировку на Урал. Пока девушки волновали Петра по схеме два – три раза в неделю и не более того. До сих пор ему и в голову не приходило, чтобы связать себя узами законного брака. Молодых женщин, которые и так не обделяли бравого парня своим вниманием, вокруг так много, а свободная мужская жизнь только одна.
И вдруг сегодня в его парке появилась эта странная девчонка с отрешенным взглядом и старинным браслетом. Она сидела сейчас так близко, что он явственно ощущал ее легкий цветочный аромат. Но смотрела девочка сквозь него, и он чувствовал, как совсем ей не интересен. Почему? Что спросить у нее, что рассказать? Он догадывался, что все его приемы обольщения, отработанные ранее на девушках, здесь не пройдут. Эта пигалица в нем принца явно не видела. А кого в ней увидел он? Почему так сильно защемило сердце, почему так тоскливо и одиноко? Да потому, неожиданно осознал Петр, что еще чуть-чуть, еще немного, и это удивительное существо оттолкнет его и упорхнет в свою юность, а он останется один на жесткой лавочке. И в своей взрослой жизни без нее он не будет счастлив никогда.
– Женя, вы живете в этом районе? – спросил Петр, лихорадочно соображая, как заинтересовать девушку своей персоной.
– Да, – нехотя ответила неразговорчивая барышня.
Девочка, наконец, посмотрела на него, а не мимо. Его поразила странность ее глаз. Темно-серые с огромными зрачками в тени, сейчас, подсвеченные полуденным солнцем, они просто лучились голубизной.
– Да, такие серьезные глаза обычно не лгут и не прощают ложь, – непроизвольно отметил он про себя.
– А где вы здесь живете? – неожиданно спросила девушка.
– В Мадриде, так смешно зовут наше заводское общежитие, – быстро ответил Петр, обрадованный подсказанной темой для продолжения разговора.
– Да, знаю. Меня всегда так удивляло это название. Мы однажды были там с мамой у нашей знакомой, когда покупали мне платье на выпускной вечер, – и немного замявшись, Женя добавила, – после восьмого класса. Тогда нам помещение показалось очень тесным, внутри множество коридоров и везде так темно, неуютно, – Женя даже слегка поморщилась, вспоминая свой единственный визит в мрачное здание.
– А у меня в общежитии своя комната, и она довольно светлая. Пойдемте ко мне в гости. У нас дома уже поспела черешня, и мне родители прислали целую корзину. Она очень вкусная, такие ягоды здесь не продают.
Петр подумал, что уговаривает ее как маленького ребенка. А Женя в свою очередь смотрела на него и удивлялась – он, что совсем не понимал, с кем разговаривал? Неужели она выглядела такой дурой, что ее можно открыто без церемоний зазывать к себе в общагу. И, вообще, что он уставился на нее. Она прекрасно знала, что никакой писаной красавицей не была, хотя и не уродина. И сердце ее было свободно, а впереди еще столько всего интересного, и этот взрослый дядя в ее будущее совсем не вписывался. И еще девушку очень беспокоил его взгляд, который тот иногда бросал на ее красивые часики.
Женя, не вполне представляя истинную ценность серебряного браслета, хорошо знала, что украшение старинное – то был материнский подарок дочери на шестнадцатилетие. А маме, в свою очередь, во время войны часы на затейливом браслете подарил знакомый военный, с которым они лечились в одном госпитале.
