- Мамуля, ты у меня, у нас с Айвеном, самая замечательная. И мы тебя очень любим. Всегда будем любить, что бы ни случилось.
Я много времени провела на женских форумах. Тех, которые заполнены гневными, радостными, саркастичными, грустными, проклинающими и “слава-богу-наконец-то” высказываниями разведенных женщин. Пыталась примерить на себя их слова и эмоции. Но ни одна не описывала моего состояния.
У меня будто отрезали половину тела. Мне не хватало Фергала так, как не хватает ног или рук тем, кому их ампутировали внезапно, без предупреждения, без подготовки в виде продолжительной, мучительной болезни.
Наши ночи не были менее страстными, а дни менее заполненными привычными мелкими признаниями в любви: легкий поцелуй в плечо, “я-тебя-люблю” одними губами, чтобы не услышали дети, стикеры с сердечками на кофе-машине…
Я не видела никаких признаков надвигающейся катастрофы. Я была слепа, как крот. Или просто как без памяти влюбленная в собственного мужа женщина. Дура, одним словом.
И вдруг развод.
Раздел имущества.
И ни единого звонка от него. Невозможность дозвониться до Лаванды, принявшей во всей этой истории самое непосредственное участие.
Дурацкое условие о содержании, если я продолжаю жить в том же доме, не встречаться с другими мужчинами и вообще практически делать вид, что ничего не случилось.
Каюсь, первые дни именно так и было.
Не потому что я была по-прежнему хорошей, послушной женой. Скорее, от шока, что он выбросил меня из своей жизни, не соизволив даже объясниться.
А через две недели… поступила так, как посчитала нужным сама.
- Мамуля! Мамочка! Йес-с-с! Мы сделали это!
Дочка взлетела по ступенькам, не обращая внимания, что ее провожают приветственными возгласами еще не успевшие разойтись после церемонии награждения зрители.
- О, детка, я так рада за тебя. За вас с Адамом. Где он, кстати? - я обнимала тонкую фигурку, а Эйприл умудрялась приплясывать в моих руках.
- Он уже в раздевалке, они с родителями куда-то срочно едут, так что сегодня отмечаем без него. Мам! Сегодня у нас точно будет пицца! Я жрать хочу, как крокодил!
- Юная леди достойна самой высочайшей награды. Медаль в виде гигантской пиццы будет наименьшей из возможных, - заметил вставший со своего кресла Андрей, который своим движением нарушил наше с дочкой хрупкое равновесие.
- Упс, простите. Я наступила вам на ногу?
- Я готов потерпеть, если вам так удобнее обнимать вашу маму.
Только не это! Сперва я его избила, а теперь и Эйприл оттоптала ему ноги.
- Дочь, сойди, пожалуйста, с ноги этого чрезвычайно терпеливого джентльмена. Ему сегодня немало досталось от нашей семьи.
Молодой мужчина приподнял обе руки в отрицательном жесте.
- Ну что вы. Я избранный! Это все не просто так! Нам суждено было познакомиться. И мои страдания не идут ни в какое сравнение с удовольствием лицезрения столь прелестных леди. Так, значит, решено? Сегодня за гигантскую пиццу плачу я? Кстати, я Андрей.
- Эйприл. А вы откуда знаете мою маму?
- Слушайте, я уже даже боюсь сказать, что у меня день рождения в апреле.
Хм, он в очередной раз проигнорировал один из вопросов, адресованных ему. Случайно ли?
- И, поскольку, будучи человеком новеньким в этом городе, совершенно не знаю, где здесь подают самую громадную и самую вкусную пиццу, доверяюсь вашему выбору ресторана.
- Мамуль, давай к Лаззари? Там такое мороженое! - закатила глаза моя победительница.
