Переменчивый месяц октябрь. Бешеные деньги - страница 3

– Куда делась ручка? – недоуменно спросил сам себя препод, – только что здесь была! – и полез даже под стол. Но ручки там не оказалось. Он достал из внутреннего кармана запасную и потребовал у Пегова, который все вещал что-то, зачетку. «Удовлетворительно» – отметил про себя Вася, хотя надеялся на «Хорошо». Пока он упрятывал в карман зачетку, к преподавательскому столу подходил очередной тестируемый и завороженно, как кролик на удава, смотрел на Павла Ивановича, а Павел Иванович – на него.

– До свидания, – попрощался Василий и стал шумно подниматься, чуть не потерял равновесие и мимолетно оперся о стол.

– До свидания, – сказал хозяин стола, и подошедшему:

– Садитесь!

Вслед за тем он поворошил лежавшие перед ним бумаги, заглянул под стол, пробежался по карманам:

– Здесь только что была ручка! Куда она опять делась?

Нет ответа. За Василием затворилась дверь.

Вообще надо сказать, что Саяпины отличались фатальным невезением, особенно в грандиозных делах. Ну и в мелочах – нередко. Правда или нет, но рассказывалась история, что дедушка Саяпин вывихнул ногу во сне и, тут же проснувшись от боли, не мог встать с кровати. Вызванный по тревоге фельдшер принюхивался: не заложил ли человек за воротник, а в пьяном угаре – известно… Но никаких признаков опьянения не обнаружил и только чесал и чесал в затылке. Но ногу вправил. Батюшка Павла Ивановича, известный ученый, с группой коллег исследовал достоинства различных видов мяса и сравнительную их ценность – и очень успешно, ибо защитил докторскую диссертацию. Развивая достигнутый успех, он принялся исследовать такую тонкую материю, как влияние употребления мяса на дедуктивное мышление человека и рост волос на голове. И быть бы ему академиком, но тут в общепите образовался устойчивый дефицит мяса. Установив этот факт, партия и правительство решили, что этот продукт в целом-то очень вреден для здоровья, особенно, если много. О чем была немедленно извещена вся ученая общественность. Раз в неделю во всем общепите вводился рыбный день. Приветствовались яичницы и каши. Разумеется, в такой ситуации говорить о пользе мяса и исследовать ее далее не приходилось. Старший Саяпин попытался теперь исследовать вредоносность мяса, да куражу уже не хватило. Так он и не стал академиком.

Младший же, Павел Иванович, с мясом связываться не стал, а сосредоточил свои научные изыскания на вопросе трудового долголетия человека и гражданина в условиях уже рыночной экономики. Но, несмотря на это, у него тоже что-то не заладилось, и он не достиг даже докторской степени. Тут еще эти проклятые авторучки. Конечно, если бы Саяпин знал всю правду о странных наклонностях Васи, более того – что он земляк Николая Петренко, он, скорее всего, нипочем не поставил бы тройку. Кабы знать…

***

Сергей Верхушин давно понял, что от трудов праведных ничего путного не наживешь, если только у тебя не случилось особенного, специфического уродства – гениальности. Но это редко. А когда так, приходится думать, как устроить себе нормальную жизнь, располагая тем, что есть. Окончив институт и поработав по протекции в банковской сфере, он едва не попал в жернова правоохранительной системы, включившись в тандем по интеллектуальному изъятию средств вкладчиков. То есть без всякого грабежа с рукоприкладством. Но статья грозила не менее внушительная, если бы речь шла об особо крупных размерах. К счастью, по недостатку опыта уворовать они с двумя приятелями успели самую малость, так что дело ограничилось возмещением материального ущерба и условным сроком. Один приятель через непродолжительное время таки получил и реальный, соблазнившись барышами на ловле осетровых в низовьях Волги. Зря, конечно, он решил пытать счастья там – на великой русской реке и местные-то, профессиональные ловцы то и дело садились на прискорбную скамью, а уж пришлому рассчитывать практически ни на что не приходилось. Хорошо хоть, Сергей не поддался на уговоры приятеля и в Астрахань не поехал. Там уж обойдутся как-нибудь без него, решил он. И тысячу раз оказался прав.