Переписка художников с журналом «А-Я». 1982-2001. Том 2 - страница 43

Просмотрел фото Хр. Хр. Сп. [храма Христа Спасителя]. Пока впечатление, что снято хаотично. Смогу ли я восстановить порядок страниц? Все ли листы сняты? Что на широких плёнках – фрагменты или листы другого формата? Не мог бы ты переснять ещё раз хотя бы на узкую плёнку, но пронумеровав чётко все листы с первого (с обложки) до последнего?

Первые размышления – если это издавать, то можно было бы издать в виде альбомчика небольшого формата (14 × 20?) с маленьким предисловием, рассказывающим его историю10. Кто мог бы написать это предисловие? По части дизайнерской я уже вижу, как можно было бы сделать макет наиболее эффектно (и вместе с тем просто). Но заняться этой работой мне хотелось бы только после того, как будет готов макет № 4. (Вот сейчас пишу это письмо, и в голову приходят всякие идеи. Например, можно было бы взять эпиграф из Шаляпина: «никогда не знали, что от него ожидать – то ли станцует лезгинку, то ли взорвёт храм Христа Спасителя»). (Если бы были другие материалы подобного рода, то можно было бы начать новую серию «Летопись эпохи».)

Рукопись того же автора, что и «Как быть свидетелем», собираюсь предложить издательству «Синтаксис», т. к., повторяю, самому мне всё это уже не под силу и в смысле времени, и в смысле денег. Надо ещё довыпускать те книжечки, которые уже объявлены, это долгая работа, к тому же эта серия всё-таки про искусство, а выпуск второй книжки про юрисдикцию сделает сильный крен в эту сторону.

Тороплюсь отправить это письмо. В заключение посылаю тебе фотокопии переписки со Штейнбергом, чтобы ты был в курсе его настроения.

Стоит ли делать «разгромную» статью о художниках «Одессы»? Это ведь не их вина, а их беда.

Крепко тебя обнимаю. И.

Дорогой Игорь!

Я договорился с моим английским другом, что он будет переводить для «А – Я». Он 8 лет жил в Москве, и у него русская жена. Так что язык он знает очень хорошо. Кроме того, он человек очень исполнительный и аккуратный. Его денежные дела не очень хороши. Так что ему надо будет платить за перевод. Но немного. Я думаю, что ты сам сможешь с ним договориться. Я его предупредил, что на деньги здесь нельзя рассчитывать. Но хоть что-нибудь… В любом случае Англия ближе, и я уверен, что переводы будут намного лучше и быстрее делаться.

Я получил 3 статьи И. Кабакова. Они достаточно длинные. Для «А – Я» не годятся. Но из них можно сделать книжечку. Статьи о себе, о Булатове и, вообще, о московской художественной ситуации. Я считаю, что издание такой книжечки было бы очень полезным.

Если ты сможешь её издать, я отредактирую статьи. <…>

Борис

Искусство, доступное публике

Уважаемая редакция,

Статья «Запретные плоды» является одной из первых статей западных критиков (см. также др. заметку Питера Шелдела «Русская революция», «Войс», 17 июля), которая правильно интерпретирует значение современного русского искусства. Замечания по поводу того, что «выставка самиздата предлагает политику нейтралитета, с энтузиазмом проводимую на руинах революции» и «что это скорее вера в авангард, свободу выражения, в процесс, нежели в результат, в искусство как социальную терапию», – точно суммирует смысл современного русского искусства.

Тем не менее заявление организаторов выставки, что «негативная среда для современного искусства в России имеет свою печальную, равно как и позитивную сторону: запретный плод сладок», требует уточнения. Современный русский авангард [неомодернизм] развился в середине 70‐х, когда социальная среда в России была весьма благоприятной по сравнению с предшествующим периодом. Возникли новые возможности для организации публичных выставок, и художественная жизнь в Москве обрела новую силу, иными словами, произошла своего рода микрореволюция. Всё это повторяет знакомую историю, поскольку хорошо известно, что в 20‐е годы отечественный авангард достиг своего апогея при поддержке властей и получил широкий доступ к публике.