– Эй, Геральд! – подозвала я паренька. Тот слегка ударил лошадь пятками, чтобы пошла быстрее, и поравнялся со мной.
– Слушаю, мессир, – сказал он, сделав поклон головой. Черт возьми, как же приятно ощущать себя господином этого милого Рыжика!
– Ты не знаешь, где у вас тут дракон живет?
Услышав это слово, Геральд вздрогнул и побледнел.
– Это страшное место, мессир, – тихим голосом сказал он. – Долина Смерти, а там, в конце неё, огромная черная пещера под горой Вольфсбронн. Это ужасное место, там столько людей и животных погибло… Никто не считал никогда. Всё усеяно костями и черепами, латами погибших рыцарей и оруженосцев.
– Что за название такое странное – Вольфсбронн? – спросила Аня. Рассказ Рыжика на неё будто не произвел ни малейшего впечатления. Как и на меня, впрочем, то же. Какой смысл пугаться места, которого не существует? Никто не станет вкладывать миллионы, чтобы создавать подобную локацию. Для чего? Пугать доверчивых туристов? Так мы за два дня пребывания здесь ни одного не видели. И ни малейшего намека на XXI столетие, в котором все живем. Вот это гораздо страннее, чем какая-то мифическая долина Смерти.
– Бронзовый волк, – так переводится, – ответил Геральд. – Это из старинной легенды.
– Ну-ка, расскажи, – попросила я и задорно подмигнула Ане. Мол, сейчас услышим нечто вроде «Красной Шапочки».
– Давным-давно это случилось, может, четыреста лет назад, может, больше. Эту историю мне рассказал мой отец, когда я был маленький. Ему – его отец и так до того момента, когда люди ещё жили вокруг горы, у которой не было названия. Её просто обозначали – Гора. На её лесные склоны ходили хворост собирать, по грибы и ягоды, на полянах пасли животных, мужчины охотились на тамошнюю дичь. И вот как-то раз один охотник, по имени Гантрам, заметил, что у него стало редеть овечье стадо. Как ни вернется домой, двух-трех голов не досчитается. Взял за грудки пастуха, а тот и говорит: мол, приходит из леса волк. Необычный, огромный, сильный. Собаки скулят, бегут от него. «А ты почему сразу не сказал?!» – Вскричал Гантрам. «Я тоже его боюсь, – ответил пастух. – Это не волк, а чудовище». «Не бывает никаких чудовищ! – Сказал храбрец, взял лук со стрелами, короткий меч и отправился на охоту. Ушел и пропал. День нет, два, три. Жители деревни Фускмюль, откуда он родом…
– Как название? – переспросила я.
– Фускмюль.
– Слышь, Аня, а ведь старик, который нам лошадок продал, оттуда. Помнишь?
– Да, – ответила подруга. – Ты дальше, дальше рассказывай, – это она уже к Геральду.
– Так вот, жители деревни собирались было отправиться на поиски Гантрама. Чтобы хоть косточки его найти и захоронить, если погиб. Или вызволить из западни, может, в расщелину какую провалился или медвежью берлогу, лежит переломанный. Если жив ещё, конечно. Шли они, шли, почти всю гору обошли, и вдруг видят: огромный развесистый дуб. Возле него лежит какой-то человек. Подошли поближе и ахнули: это же Гантрам! Еле живой: израненный весь, изломанный. На теле следы огромных зубов и когтей. Как протянул четыре дня – просто чудо. Рядом его короткий меч – обломок, одна рукоять осталась. Ни лука, ни стрел нет. Только пустой колчан валяется, и тот порванный. Подняли местные охотника, бережно понесли домой. Призвали знахаря, тот давай его лечить. На следующий день Гантрам пришел в себя и говорит: «Не ходите больше в тот лес. Там чудовище. Бронзовый волк!» Его спрашивают: «Почему бронзовый?» «Потому что в закатных лучах так блестит его шерсть, а стрелы от него отскакивают. Бойтесь его!» – и помер.
