– Что-то я плохо себя чувствую, – прошипела, чуть переставляя ноги. – Можно мне домой?
– Конечно, конечно. Ты, когда сегодня падала, головой не ударялась? – я отрицательно кивнула. – Точно? – еще раз махнула. – Хорошо. Сейчас помогу тебе одеться и отвезу домой.
– Не надо. Зачем тебе со мной ехать? – не хотелось, чтобы Катю потом обвинили в том, что она оставила гостей ради нерадивой и сомнительной подруги.
– Выдумала тоже! Я тебя одну не отпущу! Мы отвечаем за тех, кого приручили. Ведь это я тебя вытащила сюда? Значит, и доставить домой должна целой и невредимой, – Катя это сказала словно старшая сестра.
Никто никогда не заботился так обо мне, кроме мамы. Мама. Мамочка. Видела бы ты, куда понесло твою затерявшуюся в паутине жизни дочь.
Пока я стояла возле гардероба, в ожидании одежды, Катя побежала предупредить остальных, что ей нужно ненадолго отлучиться. Получив куртку, набросила ее и хотела незаметно уйти, но не успела сделать и пару шагов, как услышала за спиной недовольный упрек подруги.
Я никак не могла отойти от стычки с самоубийцей. А еще эта собака. Откуда она взялась? Животные-призраки, да еще и без предварительного сна – что-то новенькое. Похоже, сюрпризы еще не закончились.
Всю дорогу до дома я молчала. Катя, бросала на меня кроткие взгляды, но вопросов не задавала. Так, не говоря ни слова, лишь иногда вслушиваясь в медленную мелодию, доносившуюся из магнитолы, мы доехали до общежития.
Подруга проводила до дверей блока и поцеловала меня в щеку.
– Ну, как? Тебе лучше?
– Да. Уже да.
– А как рука?
– Почти не болит.
– Может, я тебя чем-то обидела или мои … – спросила девушка виновато.
– Нет. Все нормально. Просто я не привыкла к таким… – я немного помолчала, – тусовкам. Все-таки это не мое. Я люблю тишину, одиночество, спокойствие. Все эти клубы, вечеринки. Оно, конечно, красиво, но не для меня, – нужно было успокоить Катю, ведь она действительно ни в чем не виновата.
– Я просто хотела…
– Знаю. Ты хотела развлечь меня, познакомить с новыми людьми. Я благодарна! Но…
– Но ты же не будешь отталкивать мою дружбу, правда? – испуганно спросила девушка.
– Конечно, нет. Ладно, беги. Вадим будет беспокоиться, – постаралась выпроводить ее, иначе подруга зависла бы у меня еще надолго.
– Хорошо. Он точно будет! – Катя улыбнулась и неохотно пошла по коридору в сторону выхода.
Я открыла дверь, включила свет и оказалась в своем, таком родном, близком и защищающем меня мире. И вдруг поняла, что не хочу менять свою жизнь. Не хочу становиться интересной, модной и привлекательной. Не хочу сливаться с хищными особями, считающими себя людьми. Просто не-хо-чу.
Проснулась в необычайно хорошем настроении. Какая-то воздушная легкость царила внутри, заполняя собой ранее пустой вакуум. Я томно потянулась и улыбнулась, радуясь бегающим по комнате ярким солнечным лучам. Сегодня наступит новый год. Как же трепетно относилась к этому празднику мама. Мы непременно шли на елочный базар и покупали елку. Не обязательно красавицу. Когда лесная жительница была украшена старенькими стеклянными игрушками, для нас она становилась самой прекрасной.
После, мы возились у плиты, пока мясо по-французски не отправлялось в духовку, селедка под шубой ждала своего выхода в холодильнике, а начищенная картошка в ожидании, пока мясо не дойдет до полуготовности, лежала в кастрюле. Вот, время приближалось к двенадцати, и мы садились за стол.
