– Мяв-мяв! – ответила кошка. «Скрип-скрип», – радостно поддакнул снег, скрепляя договор.
С тех пор стали они жить вместе. Муська своё «мяв» сдержала, а Марья свое слово – нет: она кормила кошку не только батонами, но и «Китикетом», и дешёвой колбаской, когда и мяском баловала. Звала же не только Муськой, но, бывало, и ласково «колобочком».
* * *
Сегодня с утра Муся попросилась на улицу, и, отправляясь в магазин, Марья её выпустила. Анатолий видел из своего окна, как Никитична заковыляла по дороге. Ветер пытался вырвать из её рук ледащий пакет, а за хозяйкой увивалась кошка с точно такой же неуклюжей походкой, потом Муська отстала и спрыгнула с дороги на тропу по каким-то своим кошачьим делам.
– За хлебом Марья пошла! Ты-то не пойдёшь, Танюха? – спросил у жены Анатолий.
– Нет, у нас до завтра хватит, – откликнулась супруга с кухни. – Сейчас ещё и блинов напеку, так снесёшь потом Марье.
Анатолий пошёл смотреть по телевизору любимый сериал про ментов, а как досмотрел серию, начались новости.
– Стоимость электроэнергии в России по итогам прошлого года выросла до максимальных значений за последние пять лет. Подорожание произошло, несмотря на сильнейшее за десять лет падение спроса. Цены выросли выше инфляции из-за нерыночных надбавок, объем которых составил пятьсот пятьдесят восемь миллиардов рублей. Не исключается также манипуляция ценами, за что предусмотрены оборотные штрафы, – рассказывала с экрана миловидная ведущая.
– Чтоб вас всех подняло да разорвало, когда уж и наворуетесь! – заворчал Анатолий.
Новости часто огорчали его. Вот и сегодня федеральный выпуск ничем не порадовал, а после него вещала местная телекомпания: сначала о том, сколько человек заболело ковидом, потом в криминальной сводке рассказали, как о диковине, о казусной краже: в магазине «Сад-огород» пенсионерка воровала семена. Она проделывала крошечные дырки в бумажных пакетиках, осторожно ссыпала их содержимое к себе в карман, а потом незаметно пустые бумажки возвращала на место. На экране появилась пожилая женщина в засаленном пуховике, она отворачивалась от камер, насколько могла, но настырный объектив так и норовил показать крупно её лицо. «Пенсии не хватает, вот и пришлось», – нехотя буркнула преступница в протянутый корреспондентом микрофон.
Когда пошли спорт да культура, жена позвала пить чай с блинами. Анатолий сел за стол, выглянул в окно и увидел, что Муська кукует на ветру в заулке. Почему-то Марья, вернувшись из магазина, не впустила её в дом: в этакий-то холод свою ненаглядную Мусю? Может, Марья в гости к кому зашла и не вернулась ещё? Анатолий не спеша напился чаю: блины поел и со сметаной, и с вареньем клубничным – ох и вкусные Танька печёт! Ох и тонкие! Но сердце было не на месте. Муська всё ещё топталась в заулке.
– Пойду, что ли, Марье снесу, пока горячие, – сообщил он жене. – Чего-то вон кошка у нее всё сидит на улице.
– Может, тихо мявчит под дверью, так Марья и не слышит? Уши у неё, как у тебя, худые, – Танька выглянула в окно и тоже заметно всполошилась, как и муж: Муська предвестием беды маячила в заулке. – Иди, Толя.
Она завернула пяток блинов в пакет из-под хлеба, и Анатолий отправился к Марье. На мосту он и обнаружил хозяйку дома, лежащую под баллоном…
* * *
Очнулась Марья в своей избе на диване от запаха нашатыря. Танюха пихала ей ватку под нос. За столом напротив сидел Анатолий, а перед ним лежал злосчастный магнит!
