Лучше бы я этого не делал. Между нами с громким щелчком проскочила синяя искра и шандарахнуло так, что я полетел с копыт и, лежа в траве, еще некоторое время дрыгал руками и ногами, как припадочный.
Ну, ни хрена у нее электрошокер!
– Извини, сам напросился, – Белла развела руками, – без субординации здесь никак! Ну ладно, вставай, хватит валяться, не так уж сильно тебя и стукнуло, – тон она несколько сбавила.
Я, кряхтя, поднялся.
– До этой башни твоей… э… госпожа маг, километров десять топать, мы и к утру не дотащимся.
– Ничего, доберемся как-нибудь. Ну-ка, иди сюда! Поворачивайся спиной. Чуть-чуть пригнись… – с этими словами, она запрыгнула на меня, обхватив руками за шею, а ноги скрестила вокруг моей талии.
Я малость офигел от такого обращения. Эта дура собралась на мне скакать что ли? Хрена тебе! Хоть убей, не дам над собой так издеваться…
Тут ноги мои оторвались от земли, и мы сперва медленно, а потом все быстрей и быстрей рванули ввысь.
* * *
В итоге мы так разогнались, что воздух засвистел в ушах. Стало холодно. Полы моей рубашки раздувались и хлопали как парус. Сам себе я напоминал Карлсона с Малышом на плечах. Хотя, нет, во-первых, Карлсон слишком тихоходен, во-вторых, он сам управлял своим полетом. Тут больше подходил образ Хомы Брута с ведьмой на закорках. Вот именно, ведьмой, в которую неожиданно превратилась моя распрекрасная подруга. Не знаю почему, но в тот момент меня больше всего интересовало, слетит ли с Беллы ее шапочка с пером или каким-то образом удержится на макушке.
Десяток километров мы преодолели меньше, чем за пять минут и пошли на снижение. Башни приближались с каждой секундой, а наш полет перешел в пике. Интересно, парашютист, у которого не раскрылись оба парашюта, думает тоже, что и я?
Земля надвигалась так стремительно, что когда я хотел заорать: «Тормози дура – убьемся!» – ветер задул эти слова обратно мне в глотку. Который раз за сегодня я прощался с жизнью? Наверное, скоро со счету собьюсь.
Но все обошлось, как и в прошлые разы. За пару метров от земли, мы зависли в воздухе, и я, плавненько так, опустился на четыре точки, аккурат, перед входом в центральную башню. Белла тут же соскочила с меня, будто застеснявшись чего-то. Ее шапочка с пером, на удивление, никуда не делась и все также лихо сидела на затылке словно пришпиленная.
Дождавшись пока, я поднимусь и отряхну выпачканные в земле ладони, она отвесила мне церемонный полупоклон и сообщила торжественным голосом:
– Будущий адепт Данила Полозов, Великий маг Нергал милостиво разрешил тебе предстать пред светлые очи Его могущества!
Нет, я с нее тащусь, как удав по стекловате – вещает так, словно минуту назад не сидела на мне, будто блоха на собаке.
Видимо это была какая-то официальная формула, потому что, сказав такие слова, Белла разом утратила пафос.
– Сейчас поднимешься по лестнице на самый верх. Великого мага именовать – Ваше могущество, а не то рассердится и распылит тебя на атомы. Шутка. Он, вообще-то не злой, когда добрый.
Она обошла меня кругом, осматривая со всех сторон словно раздумывая достоин ли я предстать пред светлые очи Великого мага.
Я в свою очередь таращился на башню, возносящуюся ввысь этажей на тридцать.
– Это что, пешком до самого верха топать?
– А тебе лифт надо? – деланно удивилась магичка.
– Ну, типа, взлететь… Десять километров пролетели, а тут на сто метров подняться – никак?
