Миссис О’Лири вприпрыжку бросилась за ним к дальнему краю поляны.
Леней, негодующе пыхтя, отряхивал веточки с рубашки.
– Итак, юная леди, я ведь уже тебе объяснял: с тех пор как мы проголосовали за изгнание твоего бойфренда, от него не поступало никаких вестей.
– Вы пытались устроить такое голосование, – уточнил я. – Хирон и Дионис вам помешали.
– Ха! Они почетные члены Совета, так что результаты этого голосования спорны.
– Я передам Дионису ваши слова.
Леней побледнел.
– Я лишь имел в виду… Послушай-ка, Перси Джексон, это не твое дело.
– Гроувер – мой друг, – возразил я. – Он не соврал вам о смерти Пана, я сам при этом присутствовал. Вы просто слишком напуганы, чтобы принять правду.
У Ленея задрожали губы.
– Нет! Гроувер обманщик и получил по заслугам. Без него нам лучше.
Я указал на засохшие троны.
– Если все так прекрасно, где же ваши друзья? Похоже, ваш Совет уже давненько не собирался.
– Марон и Силен… Я… я уверен, они вернутся, – выдавил Леней, но в его голосе явственно проступала паника. – Им просто требуется время, чтобы все обдумать. Год выдался весьма тревожный.
– А станет еще тревожнее, – посулил я. – Леней, нам нужен Гроувер. У вас наверняка есть способ найти его с помощью магии.
У старого сатира дернулось веко.
– Говорю тебе, от него ничего не слышно, возможно, он мертв.
Можжевела подавила рыдание.
– Он не умер, – сказал я. – Я чувствую.
– Мысленная связь, – пренебрежительно заявил Леней, – очень ненадежна.
– И все же поспрашивайте кого-нибудь, – настаивал я. – Найдите его. Начинается война, а Гроувер готовил духов природы.
– Без моего разрешения! К тому же это не наша война.
Я сгреб сатира за ворот рубашки (очень на меня не похоже, но этот старый козел меня довел).
– Слушайте, Леней, когда Кронос нападет, то приведет с собой кучу адских гончих. Он уничтожит все на своем пути: смертных, богов, полубогов. Думаете, сатиров он отпустит? Вы же вождь, так БУДЬТЕ ИМ! Пойдите, гляньте, что происходит, найдите Гроувера и сообщите Можжевеле хоть какие-то новости. ВПЕРЕД!
Я толкнул сатира не очень сильно, но из-за своего веса тот не удержался на копытах. Он приземлился прямо на свою меховую пятую точку, потом с трудом поднялся и побежал прочь, так что живот подпрыгивал вверх-вниз.
– Мы никогда не признаем Гроувера, он умрет изгоем!
Когда сатир исчез в кустах, Можжевела вытерла глаза.
– Прости, Перси, я не хотела втягивать тебя во все это. Леней все-таки владыка Чащи, лучше не становиться его врагом.
– Ничего страшного, – успокоил я дриаду. – У меня есть враги и похуже, чем страдающие лишним весом сатиры.
Вернулся Нико.
– Молодчина, Перси. Судя по следу из козьих шариков, я бы сказал, ты его не слабо напугал.
Я боялся, что знаю причину, по которой Нико пожаловал в лагерь, но заставил себя улыбнуться.
– С возвращением. Ты зашел просто повидаться с Можжевелой?
Мальчик покраснел.
– Хм, нет. Мы случайно встретились. Я вроде как… пришел, когда они уже разговаривали.
– Он нас до смерти напугал, – заметила Можжевела. – Выскочил прямо из тени. Но, Нико, ты же сын Аида и все такое. Ты точно ничего не знаешь о Гроувере?
Нико помялся.
– Можжевела, я уже пытался тебе объяснить… Даже если Гроувер мертв, он бы переродился во что-то другое, стал бы частью природы. Я чувствую только души смертных, но не такое.
– Но что-то ты все-таки слышал? – умоляла дриада, кладя руку ему на плечо. – Хоть что-то?
