Персона нон грата - страница 18

Санитары выскочили из бункера и бросились бежать по коридору, глухо бухая тяжёлыми башмаками. Андрей проводил их настороженным взглядом, а когда они скрылись за поворотом, вышел из тени, и, пригнувшись, вошел в бункер. Мертвенно-жёлтый свет вырывался из овального люка силовой установки, жёлтая полоса протягивалась до самых ног. Остальное пространство утопало во мраке. Андрей решительно направился прямо к установке. Вопреки здравому смыслу, он искал спасение там, где должен был принять смерть.

Теперь он лучше рассмотрел устройство этого жуткого сооружения. Возле входного люка стояла брошенная санитарами тележка с лежащим на ней человеком. Голова неловко повёрнута вбок, глаза плотно зажмурены. Тележка стояла поперёк прохода, в конце которого виднелась дверь, окрашенная в синий цвет; вместо замка на двери крепилось колесо, какие используют в глубоководных аппаратах для надёжной герметизации. Андрей обогнул тележку и приблизился к двери. На ней виднелась полустёртая надпись:

Повернув голову, увидел нишу в стене, прикрытую створками. Раздвинул края и невольно отступил. В углублении стояли массивные скафандры: ослепительно белые, с коричневыми полупрозрачными колпаками, со множеством замков и застежек, с утолщениями на коленях и локтях, с тянущимися тонкими трубками – сверху вниз и справа налево. Андрей совершенно не представлял, для чего здесь, под землёй, собрали такую коллекцию. Он окинул взглядом ряд совершенно одинаковых экземпляров, стараясь найти разницу между ними. Что-нибудь да должно быть! Андрей вдруг замер. Застежки! Три скафандра, стоявшие посередине, были застегнуты не на все замки. Оно и понятно: каждый раз снимая и надевая громоздкие устройства, санитары упростили процедуру. Кому охота каждый раз возиться с замками?

Андрей приблизился к последнему скафандру и внимательно осмотрел его, стараясь запомнить все мелочи. Шагнул в нишу, расположенную чуть ниже уровня пола, разомкнул вертикальный замок на груди и широко развёл края; затем потянулся назад рукой и аккуратно задвинул створку. Стало темно, лишь тонкая полоска света разрезала тьму, отчего мрак казался гуще. Нащупал жёсткие края и, медленно подняв левую ногу, стал просовывать её внутрь. Погрузив ногу до бедра, осторожно развернулся и сунул в скафандр вторую ногу. Он запыхался, пока проделывал столь мудрёную операцию, и решил немного отдышаться. В этот момент снаружи послышался беспорядочный топот, громкие голоса разорвали тишину – в бункер ворвались сразу несколько человек. Они голосили все разом, но Андрей безошибочно выделил в общем хоре голос доктора. Он верещал, в отличие от других, с обвинительным уклоном.

– Что значит – исчез? – гремел доктор. – Куда он мог исчезнуть? Вы соображаете, что говорите? Может, он по воздуху отсюда улетел? Или забрался в камеру и сам себя распылил на атомы? Вы понимаете, чем это может для вас кончиться?

– Мы сами не понимаем, как это получилось! Мы его привезли, положили сюда вот и пошли за следующим. Вы же сами велели зайти в девятнадцатую камеру. («Камеру»! – повторил про себя Андрей. Под эти крики он торопливо протискивался в скафандр).

– Не надо было оставлять его здесь одного! Вы должны были затащить его в установку и запереть на замок. Вы что, правил не знаете? А может, вы его сами отпустили? Сколько он вам заплатил?

Тут вообще такое началось, что Андрею стало противно. Санитары хныкающими голосами повторяли на все лады: как они привезли тело, да как потом отправились в девятнадцатую камеру, да как они соблюдают все предписания режима; они никогда бы не позволили себе ничего «такого», однажды их пытались подкупить родственники одного больного, но они сразу это дело пресекли, и доктор напрасно думает про них плохо, потому что они честные люди.