– Не забудьте, Кейтеринг, это должно произойти сегодня же! И да! Слух о письме непременно должен достичь ушей принцессы. Позаботьтесь об этом, – голос барона звучал глуше из-за громкого шороха гравия у них под ногами, но Роланд сумел разобрать эти слова также, как и тихий смешок Кейтеринга.
– Да! Представляю, с каким лицом Хайд заявит королю о том, что он совершил дурацкую оплошность, доверившись обещаниям Мазарини, не выяснив заранее всех деталей.
– Я бы так не спешил, – оборвал его барон. – На всякий случай я пошлю инструкции нашему человеку в Сен-Жермене. Он и его люди должны быть готовы начать действовать. Если здесь нас всё-таки постигнет неудача.
– Как? Вы предполагаете, что понадобится вмешательство во Франции? Но дело может и не зайти настолько далеко!
– Может и не зайти. Но будет лучше, если мы окажемся готовыми заранее, – суровый тон барона свёл на нет веселье в настроении Кейтеринга, тот перестал смеяться и слушал молча.
Собеседники удалились от того места, где стоял Роланд, настолько далеко, что шорох гравия совершенно заглушал их разговор. До слуха виконта долетели только обрывки слов: не то «потрясение», не то «взрыв». Это прозвучало устрашающе, напомнив ему о том недалёком времени, когда он вместе с молодым лордом Сурреем служил добровольцем в войне с испанскими Нидерландами. Но всё-таки, что такого ужасного могли сделать эти двое? А главное, зачем и кому они желали насолить так сильно? Понимая, что это каким-то образом касалось помолвки Генриетты и французского принца, Роланд всё равно не видел причин для того, чтобы тотчас же бежать к кому бы то ни было, не разобравшись до конца. Раздумья отвлекли его от собственных дел, и вот же! Ему снова пришлось броситься бежать вдогонку за вырвавшейся из рук собачкой!
– Глупое создание! Немедленно вернись! – кричал Роланд, забыв о всякой осторожности.
Он мчался в погоне за левреткой, которая решила свернуть в противоположную сторону и теперь неслась ко дворцу во весь опор по той же самой аллее, по которой шёл подозрительный барон и его собеседник.
Поймать Пэг удалось только после того, как она выскочила на огромную лужайку перед дворцом. Забыв на какое-то время о подслушанном разговоре, Роланд подхватил собачку на руки, и хотел уже бежать прочь, но едва не сбил с ног пожилого господина весьма представительного вида.
– Я прошу прощения, сэр! – почтительно извинился Роланд и крепче стиснул брыкающуюся в его руках собачку
– Чудесная порода, – улыбнулся в ответ пожилой господин, и в его холодных, серого цвета глазах мелькнул интерес к левретке. – Лёгкая и проворная. И к тому же обладает выносливостью для погони на долгой дистанции. И завидным чутьём!
– Да, сэр! А ещё она любительница рыть носом землю всюду где ни попадя, – разговорился с незнакомцем Роланд, и вдруг почувствовал, как мурашки пробежали у него по спине от взгляда его случайного собеседника, такого пристального, словно тот пытался прочесть его мысли.
– Да. Копаются, где не следует, – повторил пожилой господин с особенным значением в голосе. – А это не вы там бегали за ней в глубине сада? Там, где боскеты с беседками?
– Нет! – Роланд помотал головой и тут же вспыхнул от возопившей в его душе совести, возопившей от столь очевидной лжи, а барон, а это был именно он, не спеша повернулся к нему спиной и зашагал прочь.
– Доброго дня, сударь! – обронил он уже на ходу, и почему-то в этой миролюбивой фразе Роланду послышалась угроза.
