Ведь верен я страстей уклону,
Сопротивляться нету сил,
Чтоб не смотреть футбол, игру‐то,
Вот я безудержно болел,
Восторги взвивши дико круто,
Был весь в плену у этих дел,
Что в ЗАГС не мог уже явиться.
Но не горюй, прости опять,
Назавтра прытко, будто Птица,
Отменно буду я стоять,
К тебе прижавшись всласть головкой,
Уж будет кольцами обмен.
Но в позе та опять неловкой:
Его явленья снова тлен…
Она пустилась вновь в рыданья:
– Какой же ужас и позор!
Аль нет любви ко мне пыланья,
Ужель он чувств моих всех вор?
– О, не пришёл я, дорогая,
Не по своей опять вине,
И в этом честен я без края,
А потому поверь вновь мне.
В мой взор попалась вдруг Фиалка,
Она тяжёлый груз несла,
Уж нету сил… Вот стало жалко
Её, и я с всего весла
Причалил к ней, облегчить участь,
До дома груз её донёс,
Ведь я силён, с того не мучась,
И предложенье под откос
Вон не пустил её приятный,
Чтоб угоститься за столом,
Ведь у неё я гость стал знатный.
Отпировали! А потом
Ведь время позднее уж было,
Я у неё остался спать,
Блаженство сна – ведь это мило,
Вот обуяла благодать,
Что в ЗАГС опять я не явился…
Но завтра буду точно в срок!
Вот успокойся, Роза‐киса,
Коль слово дал, – сдержать высок!
Вот потому назавтра Роза
Была уж в ЗАГСе с утреца!
Сияло мило, нет невроза,
Улыбка чудная лица!
Но… час уж ждёт опять который,
Но нет в помине жениха…
Явиться в ЗАГС опять не скорый,
Ох, суть поступка вновь плоха…
А потому пришлось вернуться
С печалью в сердце снова в дом,
Гляделась хмуро, серо, куце…
А Одуванчик уж Котом
Мурлыкал около, прощенья
Ретиво снова уж просил,
Оно бездонное именье…
Как убедителен, как мил!
И ловко снова оправдался:
– Да я под солнышком лежал,
Оно любезного ведь класса,
Вот загребло меня в свой трал,
Не мог что выбраться я к сроку
К тебе, явиться во Дворец,
Чтоб ты была приятна оку,
Чтоб был совместный стук сердец.
Под солнцем быть – необходимость,
Я ей отраднейше живу.
Зачем же спешка, суетливость,
Ведь будем всё же на плаву?
Вот регистрации срок новый.
Невеста здесь. А где жених?
Почто такой он не бедовый,
Явиться к сроку стал не лих?
Вновь торжество скончалось тихо…
Но оправданья смысл такой:
– Я чуб свой красил краской лихо,
Повысить имидж чтобы мой,
Чтоб любовались восхищённо
И воздавали тем почёт!
В том право есть моё довольно,
Ведь красоту тем придаёт.
А как явлюсь я не с начёсом,
С того ведь вкруг все осмеют.
Вот и останусь с кислым носом,
Позора станет сразу пуд.
Под седину вот и причёска,
Волос объёмнейший начёс
Мне сотворило время броско!
Явиться завтра – не вопрос
Уж мне на бракосочетанье.
И точно, прибыл в нужный срок.
С того и душ вовсю пыланье,
Ах, миг чарующ и высок!
Ведь станут мужем и женою,
А это жизни новый путь
С делами, мыслями, судьбою
Уже едиными. Вот грудь
Вдрызг разрывается от стука
Обоих радостных сердец!
Ведь одиночества их мука
Исчезнет разом наконец.
Она пышна, сама мадонна,
Как чуден каждый лепесток,
И уж зачахнуть нет закона,
Очарованья тёк поток…
А он при пышной шевелюре
И белой‐белой, будто снег,
Её воздушность вся в аллюре,
С того изящества разбег!
– Теперь же кольцами обмена
Настала милая пора,
Что сотворите‐ка без тлена,
Жизнь холостую со двора
Тем и прогоните всесильно.
Ты, Одуванчик, ей надень,
Ведь для неё то не насильно,
Как солнце будет в ясный день! —
Он и надел на безымянный
Ей пальчик правой враз руки,
Обоим миг тот был желанный,
Сердец полёты высоки! —
Теперь же ты ему, невеста,
Своё колечко уж надень,
На жизнь вот всю там будет место
Его года все, в ночь и в день.
