– Надеюсь, вы скоро тоже будете дома…
Через три месяца Кирилл Николаевич пришел опять, спросил всех, не передумали ли они, а потом вызвал с собой Рашида. Когда Рашид вернулся в камеру, лицо его имело странное тревожное выражение.
– Что случилось, Рашид? Что он тебе сказал?
– За меня моя семья заплатила выкуп. Зачем они это сделали? Я же знаю, чего им это стоило! У брата был дом – только два года, как мы его все вместе построили, и он с семьей туда переехал. Машина у отца была, ковры, мебель хорошая… Теперь все мы нищими стали. Зачем они это сделали? Лучше бы я тогда погиб вместо Степана!
И Рашид, и остальные семь человек Команды старались на прощанье, насколько могли, подбодрить друг друга. Как вскоре выяснилось, совсем не напрасно.
Только через пять с половиной месяцев после расставания с Рашидом Команду выпустили из тюрьмы, снабдив каждого «паспортом»: сложенным пополам кусочком тонкого картона с фотографией, а также надписью по-китайски и по-английски на последней странице о том, что владельцу сего не разрешается проживать в городах с населением более 150 тысяч человек. Им вернули остатки личных вещей, среди которых смогли уцелеть лишь самые малоценные и изношенные, и советские паспорта в испорченном состоянии – с вырванными листками, либо разорванные пополам, либо с залитыми чернилами страницами. Зато на свободе!
Из Пекина они сразу же подались к Желтому морю, благо недалеко – 150 километров, и кое-как обосновались, присматриваясь и раздумывая, что же делать дальше, в ночлежках портового городка Тангу на берегу залива Бохайвань. Зарабатывать на жизнь пришлось при помощи самой разной, черной и неблагодарной работы, от чистки канализационных стоков до разгрузки мешков с цементом или вообще какой-нибудь вредоносной дряни. Наконец им удалось найти постоянные работу и место жительства на грязном сухогрузе, обычно ходившем в Циндао и обратно, реже – в Шанхай. К тому времени, когда сухогруз отправился в свое самое дальнее плавание, на остров Тайвань, они уже достаточно поднаторели в роли морских искателей приключений и не упустили шанс, чтобы расстаться в тайваньском порту со своим вечно качающимся на волнах жилищем и променять его на другое, следующее в Индонезию. Осуществить этот второй переход границы, на этот раз морской, удалось путем подкупа капитана приписанного в порту Джакарты судна; но высадил он их, вопреки уговорам, как только до берега самого большого индонезийского острова осталось безопасное для шлюпки расстояние.
Они полагали, что сложности, помешавшие им возвратиться домой из Китая, были связаны с неважными советско-китайскими отношениями. Поэтому, выбирая страну, из которой было бы легче вернуться на Родину, они старались учитывать и политическую обстановку – насколько ее получалось учесть, черпая информацию из разговоров портовых рабочих и моряков иностранных судов. Во Вьетнаме еще не утихли военные действия, по дороге в Японию можно было легко угодить под пограничный контроль американских военных кораблей, на Филиппинах, не имеющих, кроме всего прочего, дипломатических отношений с Союзом, тоже действовал военный режим. Везде эти вояки! Кроме того, выбор еще сильно зависел от чисто субъективных, случайных факторов, а именно: типа и тоннажа судна, вида его груза, не говоря уже о самом, возможно, главном – условий подкупаемости конкретного капитана. Все указанные факторы скомбинировались в конце концов таким образом, что Команда оказалась на северо-западном побережье острова Калимантан. Теперь необходимо было попасть в Джакарту; и поскольку доставившему их сюда капитану они отдали все накопленные за год сбережения, пришлось опять заниматься любой грязной работой, имея на руках лишь китайские «волчьи билеты» и ни в коем случае не попадая в поле зрения полиции. Поэтому перебраться через Яванское море им удалось не скоро.
